– Против возвращения Шеффилда в камеру? – хмельно улыбнулся Эвард, покачиваясь перед Согредом на носках.

– Против казни, – жестко уточнил начальник тюрьмы, незаметно переглядываясь с Эллин. Автор сценария этой смертоубийственной авантюры стояла, опершись локтем о пьедестал выполненного из красного дерева бюста Наполеона. Она оставалась невозмутимой, как великий корсиканец перед сражением под Ватерлоо.

– Мсье палач, я готов. – Согред обратил внимание, что лицо Эварда отекло, глаза налились сонной истомой.

«Как бы он не уснул мертвецким сном еще до казни!» – всполошился начальник тюрьмы, вспомнив, что в последний бокал, который Эвард должен был опустошить уже после бурных сцен любви, – в постели Эллин настроена была получить все сполна, – эта фурия обещала подсыпать Грюну какое-то особое снотворное. Правда, адвокат уверяла, что доза окажется настолько мизерной, что он не уснет. Будет лишь основательно, почти до полной деморализации, ослаблена его воля, но кто знает…

– Не волнуйтесь, Согред, не волнуйтесь, все в порядке, – поняла причину его тревоги Эллин.

Шеффилд вносил в рукопись рассказа последние поправки, когда дверь камеры со скрипом распахнулась и появился Стив Коллин. Заметив его, смертник поспешно сгреб в кучу листы и, не зная, куда их спрятать, прижал к груди, словно мальчишка, застигнутый за книгой, читать которую ему не позволяли.

– Я не собираюсь лишать вас этой услады, мистер Шеффилд, – не упустил своей возможности Коллин. – Святотатствуйте над словом, святотатствуйте.

– Прошу прощения. Это произошло инстинктивно. Мы договорились, что рукопись я отдам мистеру Согреду только в том случае, когда смогу убедиться, что…

– Ваши договоренности с мистером Согредом меня не интересуют, – прервал его Коллин. – Следуйте за мной. Старайтесь идти плечо в плечо, наклонив голову, ни на кого не обращая внимания.

– Я все понял.

– Поняли вы, конечно, далеко не все. Тем не менее потрудитесь строго придерживаться всех моих указаний. Это в ваших интересах.

– Считаете, что Согред выполнит свое обещание?

– Он – джентльмен, мистер Шеффилд, – резко отреагировал Коллин. – У вас нет оснований сомневаться в этом.

– Теперь я больше всего сомневаюсь в том, что все, что происходит сейчас со мной, происходит наяву.

– Зато шествие к электрическому стулу показалось бы вам упоительным сном.

Только в кабинете начальника тюрьмы они, наконец-то, впервые столкнулись лицом к лицу.

– Мистер Шеффилд? – спросил Грюн.

– А вы – мистер Эвард? – едва слышно отозвался все еще живой классик.

– Извините, что не смогу заменить вас в ту судную ночь, которую вам еще только предстоит пережить.

– Можете считать, что эту ночь вы мне уже подарили, – рискованно парировал Шеффилд.

– У нас нет времени, – вмешалась Эллин и, захватив Шеффилда за талию, подтолкнула к полуоткрытой двери. В два шага преодолев вместе с ним коридор, буквально втолкнула его в кабинет заместителя начальника тюрьмы и извлекла из переброшенной через плечо сумки костюм Эварда. – Переодевайся, да побыстрее, – зло прошипела она. – Может, объяснишь мне, с чего вдруг я так рискую из-за тебя?

– Потому что боишься, как бы не заговорил.

– Ты уже пытался сделать это. Моли Господа, что я не злопамятна.

– Согред проболтался относительно писем? – язвительно ухмыльнулся Шеффилд, поспешно переодеваясь. – Какая же он тварь!

– Эта тварь спасает тебя, рискуя оказаться в той же камере смертников, – напомнила ему Эллин. – Как, впрочем, и я.

Шеффилд порывался было что-то ответить, но в коридоре послышались шаги, и до слуха его донесся монотонный бездушный голос Стива Коллина: