Теперь она жила у мелкого продюсера, организующего туры по глубинке для спившихся забытых звезд российской и советской эстрады. Иногда он брал ее с собой.

Жизнь Лены теперь не шла ни в какое сравнение с тем жалким существованием, которое она вела в родном городишке. И все же она была по-прежнему далека от своей мечты, а ей было уже двадцать два. Выглядела она на двадцать шесть, а по утрам и на все тридцать. Ленка очень устала от этого бега на месте и начала уже выдыхаться. Она поняла, что не обладает ни выдающимся голосом, ни талантом, ей опостылели пьяные «поклонники», выступления в поселковых клубах, ночная жизнь. Хотелось тишины, покоя и сытой жизни.

Когда на одном из корпоративов на нее запал сильно подвыпивший мужик в дорогом костюме, Ленка уже устала от шума, песен и танцев. Ей просто хотелось попасть в тихое место, где ее не будут щипать за задницу, заставлять показывать стриптиз на столе и грязно домогаться возле туалета, и она поехала к нему. Попав в большую, богатую, невероятно респектабельную квартиру подцепившего ее бизнесмена, она вдруг поняла, что хочет остаться здесь навсегда. Любой ценой. И она осталась.

Ей пришлось из кожи вон лезть, изображая из себя то, чем она вовсе не являлась, лишь бы остаться в жизни Сергея Сомова. Сомов в этот период только-только встал крепко на ноги, сутками торчал на работе, и ее усилия по созданию образа жены, хозяйки и, главное, матери полностью себя оправдали. А когда ей удалось затащить Сомова в загс после рождения второго ребенка, она напилась от счастья так, что едва все не испортила.

Сомов был ее сокровищем, ее главной победой в жизни, ее трофеем. И когда Ирма пригрозила разрушить то, к чему Ленка стремилась всю свою жизнь, в ней закипела такая ярость, что она едва не вцепилась той в горло. И это тогда, когда ее жизнь обрела некоторую устойчивость и надежность! Нет! Ленка хорошо помнит свою молодость и никому не позволит отнять у нее кусок сытого счастья. Слишком дорого он ей достался. Она никогда не вернется к прежней жизни. Никогда!

Глаза Елены, устремленные на сияющую бирюзу лагуны, наполнились злыми слезами.

Василий куда-то исчез, вероятно, продолжил возлияния в одном из баров, так что обедать Юле пришлось в одиночестве. «Ладно, разрешу ему сегодня расслабиться, а уж завтра буду приводить в чувство», – великодушно решила она, покидая бунгало.

Юля брела по белому теплому песку в сторону пирса, пытаясь настроиться на рабочий лад. Идти на яхту жутко не хотелось. Будучи человеком воспитанным и тактичным, Юля прекрасно понимала, что ей там не рады. А навязываться она патологически не любила. Но деваться было некуда. Лишь на яхте можно найти настоящего убийцу и снять с мужа подозрения. Подбадривая и уговаривая себя, она плелась мимо шелестящих на ветру пальм по кромке прибоя. Длинный льняной сарафан путался в ногах и хлопал мокрым подолом по щиколоткам.

Вчера в Ваитапе Юля купила для Татьяны художественный альбом, посвященный местным народным промыслам. Элла сказала, что она обожает рукоделие, значит, будем подлизываться. Для Инны и Елены был приобретен в подарок сок нони. Нони – это полинезийский фрукт, горький, плохо пахнущий и невероятно полезный, здесь его называют источником молодости. Жители Бора-Бора считают, что продолжительностью своей жизни, которая, кстати, превышает европейскую, они обязаны этому плоду. Именно благодаря нони они практически не болеют, у них прекрасная кожа, густые волосы, полное отсутствие целлюлита, так что барышням должно понравиться. Для злобной фурии Ирины Яковлевны Юля тоже прихватила бутылку, может, напьется и подобреет?