Мадди не убежит. Она просто нуждается в тепле и радушии, но Плам это мало утешало.

Когда миссис Плам добралась до хостела, дети продолжали наводить порядок. Малышей отправили спать, а Грега позвали из кухни, чтобы и он услышал о дурных новостях.

– Мадди исчезла, – сказала миссис Плам. – Как сквозь землю провалилась. Как, по-твоему, куда она могла пойти?

Она всегда советовалась с парнишкой в тревожные минуты, и это заставляло Грега чувствовать себя взрослым и придавало ему важности.

– Похоже, мисс, я знаю, где она – у большого дерева, в нашей штаб-квартире. Вы найдете ее там, – сообщил он, всем сердцем жалея малышку Мадди. – Если хотите, я приведу ее. Она не могла далеко уйти в такой темноте!

– Я пойду с тобой, – решила миссис Белфилд, спрыгнув с кухонного стола.

– Дайте мне пять минут, она никуда не убежит, – запротестовал Грег, зная, что на месте Мадди не хотел бы вмешательства взрослых. Мадди была немного странноватой, даже для девочки.

Грег топал, хрустя снежком, по тропинке через огород и насвистывал «Полковника Боуги»[24], чтобы Мадди поняла, кто идет.

– Я знаю, ты на дереве, Мадди Белфилд. Я принес какао и сироп со сгущенным молоком… Бедная миссис Плам с ума сходит, гадая, куда ты подевалась! – крикнул он, следя за тем, как изо рта вырывается пар.

– Убирайся! Я ни с кем не желаю разговаривать! – откликнулась Мадди.

– Не будь дурой! В такой мороз! Спускайся, пока какао не остыло!

– А мне плевать!

– Врешь! Не хочешь же ты, чтобы пес простудился! Он сидит на ледяной земле!

Мадди молчала. Грег увидел, как девочка вглядывается в темноту, и сунул кружку в руку, свисавшую с дерева.

– Жена викария сказала, что сегодня мы будем жарить картошку на сковороде, если потом все за собой уберем.

Это было их любимым угощением, когда Грымзы не было поблизости.

– Я не голодна, – шмыгнула носом Мадди и понюхала какао, словно Грег предложил ей яду. – Каково это – быть круглой сиротой? – добавила она. Очки запотели от горячего пара.

– Это всего лишь ярлык, который ты на себя лепишь. И ничего он не означает. Вот у меня не было ма и па, и я совсем не скучаю. Как я могу скучать по тому, чего я не имел? – усмехнулся Грег, хотя не сказал всей правды, делиться которой ни с кем не собирался. – У меня куча дядей и теток, некоторые из них добры, некоторые – просто гады… я только сейчас услышал, что случилось с твоими родителями. Мне, правда, жаль! Но ты не полная сирота, и сама это знаешь.

– Я просто хочу понять, каково это, – призналась Мадди, грея руки о кружку. – Мои родители не вернутся. Не знаю, что делать.

– Но у тебя есть бабушка и тетя. Есть родные. А у сирот никого не бывает.

– Не хочу возвращаться в Бруклин-Холл. Не сейчас, это уж точно.

– Там немного скучновато, но для малышей устроили хороший праздник, и тебе нужно жить со своими. Миссис Плам – твоя настоящая тетя.

Грег не хотел говорить о том, что обшарил чуть не весь дом и наелся до отвала. Он жалел Мадди и поэтому учил ее кататься на велосипеде и держать равновесие, хотя она действительно выглядела немного странно в повязке и своих дурацких очках. Конечно, она не Ширли Темпл, не то, что Глория, но ему нравился ее смешной взгляд.

– Если снова вздумаешь бежать, возьми меня с собой, – взмолилась она. – Я не буду жить там, где меня не хотят видеть. Ма и па утонули, так что теперь я – как ты.

– Нет, не как я, и никогда не будешь такой. В Бруклин-Холле за тобой присмотрят. Миссис Плам тебя любит. Она хорошая тетка.

– Но от меня совершенно нет пользы, и бабушка не обращает на меня внимания, – вздохнула Мадди.