– Ты приворожил меня… – прошептала, не сводя с него взгляд. Похоже, мой бой с ведуном был проигран ещё до начала большого сражения.

– А скажите-ка мне, артефактор Шарлотта Моин, – ещё шаг, и я ощущала всей кожей тепло сильного тела. Молодой, возбуждённый мужчина. Его острый запах пьянил, кружил голову, – разве может носитель ведической силы приворожить мага земли? Задачка для первого уровня обучения в Академии.

И горячие пальцы коснулись вдруг моего подбородка, настойчиво поднимая навстречу пепельно-серому взгляду мое полыхнувшее краской лицо. Я смотрела в глаза своей скорой погибели. Я понимала, какую сейчас совершаю ошибку. И всё равно потянулась за лаской, потёршись щекой о мужскую ладонь, немедленно получив в ответ нежное прикосновение большим пальцем по самому краю губы.

– Откуда мне знать?

С огромным трудом удержалась и ртом не поймала его. Мне ужасно хотелось.

– Нет, не может, – приподняв кончики губ и так обозначив улыбку, ведун отстранился и бережно подхватил мою руку. – О! Да ты совершенно продрогла! – погладив ладонь больши́м пальцем, он неожиданно поднёс её к губам и, не сводя с меня взгляда, медленно поцеловал тыльную сторону запястья.

Короткое, влажное прикосновение, и я дрогнула, ошарашено понимая, что ничего более чувственного не ощущала ещё никогда. Вторая мужская рука уже отпустила мой подбородок и ловко расстёгивала пуговицы пальто.

Мне почему-то казалось, что вместе с его тёплым покровом с меня осторожно снимают накопившуюся за последние годы тяжесть усталости, непомерный груз острых разочарований и бремя проблем.

– Ты заплатила вчера за такси и дважды накормила несчастного путника, – теперь он уже широко улыбнулся. – Кажется, я – твой должник.

– Взломал мою дверь ты только ради этого? – окончательно сдавшись, я позволила ему усадить себя в старое кресло.

Он всё равно уже здесь, и признаться, я этому рада. Страх окончательно отступил, уступив место какой-то растерянной радости. Неужели мне, наконец, повезло, и я подцепила наследника Кимберли? Совершенно случайно поймала того единственного, кто мог бы…

Кто присел возле кресла на корточки и с подчеркнуто-сосредоточенным видом расшнуровывал мою высокую (и грязную!) обувь.

– Весь этот год я пытался добиться аудиенции у одной весьма занятой дамы… – задумчиво проговорил вдруг ведун, аккуратно отставив ботинок и тут же взявшись за второй. – Я писал даме письма, пытался назначать ей встречи, – с видом ценителя женских лодыжек он потянул за завязку шнурка и вздохнул. – Я присылал ей подарки с намёком, цветы… – Ботинок послушно открыл свою тёмную пасть, выпуская мою холодную ногу прямо в тёплые руки мужчины. Он замер, словно о чём-то раздумывая, потом осторожно погладил стопу, и волна его согревающей магии мягко скользнула по пальцам и выше. По щиколоткам, под колени и нырнула под юбку, погладила спину, окутала плечи. – Представляешь, мне даже пришлось сфотографироваться для благотворительного календаря с “Самыми перспективными холостяками”!

Я купалась в тепле его магии и со всё возрастающим недоумением смотрела на сидевшего у моих ног молодого мужчину. Цветы? Что-то такое я помнила. Были цветы. Но я почему-то решила, что посыльный ошибся, и вытолкнула его на крыльцо, посоветовав обратиться в дом напротив, к ведунье Олейле. У её сквера вечно крутились поклонники.

Письма? Подарки? Почту я не проверяла давно… Вот уже год, как я не принимала сторонних заказов. К счастью, наследства, полученного от покойного мужа, мне хватит ещё на пять жизней вперёд.