– Не представляю, что из этого, – глянул инквизитор на содержимое его сумки, – может вам здесь пригодиться. Ваши деньги у нас не в ходу, боюсь, вы даже обменять их не сможете, польза остального тоже весьма сомнительна. Однако насчет камеры вы ошибаетесь, это не обязательно. Вам только категорически запрещено пытаться покинуть территорию капитула и рассказывать кому-либо о том, как вы сюда попали. Я имею в виду точные обстоятельства, – педантично уточнил он. – Кот без жетона, это ваше дурное место, другой мир. Вы меня понимаете?

– Понимаю, – уныло ответил Стас, впрочем, несколько ободренный оговоркой, что камера «не обязательна». – То есть мне вообще молчать, кто я такой?

– Ну зачем же? Можете говорить, что вы путешественник из Московии, – подумав несколько секунд, разрешил инквизитор. – Имя и род занятий тоже не секрет. Ехали в Вистенштадт, заблудились, набрели на дом травницы Марии… Хотя здесь вам вряд ли станут задавать вопросы. В свою очередь, вам тоже не следует спрашивать никого из моих подчиненных о любых служебных делах. И вообще, поменьше болтайте, это всем пойдет на пользу.

– А хоть что-нибудь узнать можно?! – не выдержал Стас. – Что это была за женщина? Что она со мной собиралась сделать? Что такое Та Сторона? И причем тут кот?!

– Это… требует слишком долгих объяснений, – поморщился инквизитор. – Я не отказываюсь ответить на ваши вопросы, но давайте отложим большинство из них хотя бы на завтра. Нам все равно предстоит еще один допрос, а возможно – и не один. Пока что могу сказать, что женщина, которую вы считали травницей Марией, была злокозненной ведьмой и людоедкой, а кот, вероятнее всего, ее помощником и фамильяром. Учитывая положение, в котором вас нашли, вы подвергались чудовищной опасности, от которой спаслись благоволением Господа. Ну и нашими скромными усилиями.

Ведьма? Людоедка?! И снова вспомнилось сердце в банке, так что Стас передернулся и порадовался, что пирог был не с мясом – он ведь его надкусить успел!

– А также чрезвычайно удачным стечением обстоятельств, – негромко добавил секретарь, делая какие-то пометки в листах с допросом. – Уж таким удачным, что только позавидовать…

Ирония в его голосе насторожила Стаса отчетливой неприязненно-ядовитой ноткой. Об этом тоже следовало подумать, но потом, когда хоть что-то прояснится. А пока – просто запомнить.

– Ясно, – вздохнул Стас. – Буду ждать завтрашнего дня.

– Позвольте напомнить, герр патермейстер, – снова очень любезно мурлыкнул секретарь, – что завтра у вас вряд ли будет возможность уделить нашему гостю достаточно внимания. Кошачий день, сами знаете… Или прикажете отменить?

– Кошачий?.. Ах да, верно. – Из-под покерфейса инквизитора снова на миг проглянуло нормальное человеческое чувство, которое Стас определил как исключительную и обреченную задолбанность. – Не нужно отменять, я приму всех, кто придет до обеда. Кстати, привратника вы пока не нашли?

Секретарь хотел ответить, но в этот момент в дверь постучали, и после разрешения войти появился колоритнейший персонаж – совершенно седой старик, сухощавый и подтянутый, с идеальной осанкой и самой угрюмой физиономией, которую Стас мог себе представить. Одет он был в коричневый суконный костюм, состоящий из куртки и штанов, отделанных черно-серебристым кантом, а левую сторону куртки, вдобавок, украшал серебром же вышитый герб – что-то сложное, с вензелем вокруг рыцарского щита, который Стас толком не рассмотрел.

– Фридрих Иероним, – сказал инквизитор почти обычным голосом. – Это герр Ясенецкий из Московии, гость капитула и лично мой. Он попал в затруднительное положение и лишился всего багажа, следует найти ему сменные вещи, позаботиться об ужине и ночлеге, а также проследить, чтобы герра Ясенецкого никто не тревожил. Вообще никто без моих особых распоряжений.