Какой вес для будущего могли иметь на этом фоне расстрелянный православный священник, зарубленная нами офицерская сотня колчаковцев, повешенные русский полковник с женой и многие, многие, многие другие… Я – цин‑ван Халхи, белый генерал, друг самого Богдо‑гэгена, муж принцессы Цинь, воплощенный буддистский бог войны – не должен нести ответственности за их карму!

А Махагала в моей голове набирался сил, с каждым днем требуя все больше и больше человеческой крови…

В кафе по одному моему звонку освобождали наш маленький столик в углу, сразу ставили фужеры и, ничего не спрашивая, подавали вино. Еду мы заказывали редко, но если заказывали, то рыбу и сыр. Нас старались не беспокоить. Если официантки краем уха и слышали, о чем ведутся наши разговоры, то были достаточно умны и тактичны, чтобы ничем этого не показать. С их чисто профессиональной точки зрения, мы были зачислены в ряд нередких влюбленных парочек, воркующих в укромном уголке тихого заведения. Нас это устраивало…

– Многие начальные практики кажутся очень просты но своей задаче. Вроде бы не нужно делать ничего особенного, но результат превышает любые твои ожидания, – начинала Лана, привычно скидывая обувь. – Что‑нибудь слышал об «огненном фениксе»? Это очень просто. Внешне. Ты ложишься на спину, расслабляешься, закрываешь глаза и мысленно рисуешь у себя на лице птицу, раскинувшую крылья. Она должна уместиться у тебя на лбу, а сами крылья опускаешь на щеки или на виски. Представил? А теперь так же мысленно очерти ее огненным контуром и заставь воспарить! У меня это получилось лишь со второго раза. Но ты не представляешь себе, каким невероятным восторгом переполняется все сердце, когда с твоего лба воспаряет золотая птица, оживленная твоей жизненной силой и озаряющая всю комнату неземным светом!

– Я читал о чем‑то похожем в медитативных упражнениях у восточных монахов.

– Им легче. Они сумели сохранить книги. – Тихо вздохнув, она пригубила вино. – А мы здесь вынуждены собирать знания снова, по крупицам, отовсюду. За любую практику приходится платить, даже своим.

– Ты могла бы…

– Нет. Уже нет. Я больше не беру денег за лечение. Большие деньги – большое искушение – большое зло – большая пропасть. Это пройденный этап. Путь, который ведет в никуда. Я могу получать новую иномарку за каждый сеанс, люди, знающие силу, находят любые средства, чтобы избавить себя от боли. Но я сгорю, прежде чем смогу воспользоваться этими деньгами. Деньги – лишь средство, нельзя превращать их в цель и добывать ценой чьей‑то жизни. Кармическая плата слишком высока, меня опять лишат свободы. Или той малой ее части, что еще осталась…

– Тогда получается, что ты хорошая ведьма?

– Хороших ведьм не бывает, – сладко потянулась она. – И вообще, никогда не верь женщине, ни одной – ни жене, ни любовнице, ни даже собственной маме. С чего ты взял, что я так откровенна с тобой? Вдруг я все выдумываю? Просто вру, без цели, без плана, чисто ради интереса…

Я задумчиво коснулся ее рук и посмотрел ей прямо в глаза. В них все так же отражалась моя душа.

– Знаешь, а я никогда не пытался тебя удержать. Я ценил и ценю каждый миг, проведенный вместе, но не хочу тебя привязывать. Ни своей любовью, ни своими проблемами. Ты ведь тоже ни разу не сказала, что я тебе нужен. Я держу ладонь раскрытой, и ты сидишь на ней, как очень красивая бабочка. Если я попробую ее поймать, то либо она улетит, либо я своими корявыми пальцами переломаю ей крылья. И то и другое плохо.

– Возможно, поэтому я до сих пор не улетела?