Но тут, в какой-то момент к его удивлению и недоумению ее глаза вдруг как будто стали меняться. А в первую очередь ее взгляд, которым она смотрела на него. Из гневно-черного и угрожающе-угольного цвета они стали преображаться в нечто другое. Постепенно в них начали сначала легкими, потом все более заметными всполохами, а затем все сильнее появляться огненные точки, которые постепенно увеличивались, все больше наполняя всю радужку девушки. А еще через несколько минут ему вдруг показалось, что в глубине ее глаз появилось что-то, затягивающее его куда-то внутрь них как в воронку, от чего Роджеру вдруг стало труднее дышать, а в голове начал образовываться туман. Парень чувствовал себя как загипнотизированный, не в силах отвести взгляд от глаз Ланы.

14. Глава 14

Лане было тяжело дышать от возмущения и гнева, когда она стояла прижатой к стене, и Роджер нависал над ней как коршун, ощутимо и сильно придерживая ее за плечи.

Она уже приняла и поняла то, что произошло с ней, когда Бен так неуклюже стал ухаживать, и свои чувства, которые испытала при этом. Это не было насилие в прямом смысле этого слова, но девушка теперь имела представление, как противно при этом себя чувствуешь. Думать о том, что она бы ощутила, если бы этот Бен все же поцеловал ее, Лане даже думать не хотелось. А тем более, чтобы было бы, сделай он что-то более интимное: схвати он ее, например, за грудь или того хуже. Девушку даже передернуло от одной этой мысли. А от одной только этой возможности, ей становилось тошно до почти физических симптомов. Лана вдруг четко поняла и осознала, что всегда была под опекой: то отца, то телохранителей, то Берта, что у нее даже не было шанса оказаться в подобной ситуации, когда мужчина бы навязывал ей свои сексуальные желания и волю таким образом. И вдруг она почувствовала благодарность к отцу, который как мог, старался уберечь ее от чего-то подобного.

«А Роджер не смог!» – подумала девушка с неожиданной злостью и посмотрела на него со всей жгучей ненавистью, которую испытывала в этот момент.

А он держал ее как загнанного зайца, грубо прижав к стене, словно это она была в чем-то виновата. Злость на него и его безразличие к произошедшему захлестнули ее полностью. Лана не собиралась оправдываться или объяснять парню что-либо, считая, что сказала и рассказала достаточно, а он все равно ей не верил.

Но в какой-то момент, когда Роджер смотрел ей в глаза, находясь так близко от ее лица, и держал вот так, как никто до этого не делал, что-то в Лане незаметно изменилось. Она вдруг ощутила какую-то непонятную, почти животную потребность сама не понимая в чем. В девушке вдруг проснулось что-то еще, кроме ненависти. Это было любопытство. Именно женское любопытство. Девушка вдруг в какой-то момент осознала, что ее никогда толком даже не целовали, кроме слюнтяев одноклассников, которые больше пытались, чем доставляли ей удовольствие. А тем более, что она никому особо и не давалась, потому что никто из парней не нравился Лане достаточно для того, чтобы допустить к себе для этого. Кроме, разве что Берта, но он был другом и никогда даже и не пытался сделать такое. Хотя, как она осознала, что никто особо даже и не решался, потому что рядом с ней почти всегда был парень в костюме и с суровым лицом.

«А мне уже целых восемнадцать лет!» - подумала вдруг Лана, которая была уверена, что узнай кто об этом из одноклассников, то поднял бы ее на смех, не говоря о своих невыносимых братцах.

И вот, стоя сейчас, прижатая к стене Роджером, проанализировав все, насколько могла и умела, Лана, решила, что это ее шанс, не понимая при этом, что адреналин еще бурлит в ее крови, влияя на ощущения и эмоции. Она вдруг подумала, что лицо Роджера сейчас так же близко к ее, как совсем недавно было лицо Бенджамина, и внезапно ощутила разницу в том, как реагирует на каждого из мужчин. Лане на пике адреналина и эмоций всей этой ситуации пришло в голову, что Роджер вполне может подойти на роль того, кому она может доверить поцеловать себя по-настоящему. Причем девушка была уверена, что он как раз должен быть достаточно опытен, чтобы сделать это правильно, в отличии от сверстников. То есть так, чтобы ей понравилось. Сравнивая двух мужчин, которые сегодня касались ее, Лана поняла, что ей неожиданно захотелось узнать и почувствовать, что она испытает, если ее поцелует именно Роджер. Она уже достаточно узнала его, чтобы проанализировать, что он из себя представляет, а потому ей было даже как-то спокойнее от этого. А то, что он хочет быть ей только другом, делало это с точки зрения девушки совершенно безопасным в смысле продолжения чем-то более интимным, к чему была не готова. Она решила, что поцелуя ей будет вполне достаточно. После похабных намеков Бена Лане наоборот хотелось, чтобы это случилось с холодным умом, а не в порыве похоти. Да, это был рациональный расчет, но такой подход ей показался правильным, чем какая-то стихийная попытка, которая принесет только неприятные воспоминания. Она была в этом уверена.