Мисс де Сильва оказалась очень довольна этим комплиментом, ласково потрепала жениха по руке и заявила, что выдумка ей по душе, пусть Джеффри запомнит рецепт, чтобы она сама, если он ей понравится, могла бы им как-нибудь воспользоваться. Потом, сделав два осторожных глоточка, милостиво сказала, что коктейль вполне сносный и будет еще лучше, если добавить немного абсента.

И тут в комнату ворвалась запропастившаяся было Кончетта, издавая массу громких восклицаний на иностранном языке. Вслед за ней внесли очередную партию чемоданов с одеждой. Лола совсем уже воспрянула духом, приказала все распаковать, приготовить ей ванну и немедленно отыскать какую-то из многочисленных пудрениц.

– Пожалуй, сейчас мы тут лишние, – благоговейным шепотом сказал Джеффри. – Как ты считаешь, дорогая, нам лучше уйти?

Да, Лола считала, что посетителям надо немедленно убраться; какой ужас, что чемоданы прибыли так поздно и у нее совершенно не осталось времени привести себя в порядок перед обедом.

Джеффри жестом предложил Дайне выйти и, последовав за ней, осторожно притворил за собой дверь.

На лестничной площадке Дайна прислонилась к дубовому шкафу и задумчиво посмотрела на своего спутника. На лоб его падал белокурый локон, лицо раскраснелось. Джеффри был красивый, большеглазый, несколько женоподобный юноша, при малейшем волнении губы его дрожали. Он питал пристрастие к тому стилю одежды, который в его окружении считался богемным, носил широкополые шляпы, спортивные свитера и плиссированные рубашки. Крепким здоровьем он никогда не отличался, в детстве страдал нервными припадками, пугавшими всех домочадцев. Отца он боялся, впрочем, с мужчинами, за исключением самых близких друзей, он вообще с трудом находил общий язык. Зато своей хрупкостью, возбудимостью и своеобразным изяществом манер он привлекал многих женщин, и немало мягкосердечных матрон покровительствовали ему.

Дайна, разумеется, такой слабости к Джеффри не испытывала, но по-своему жалела и относилась к нему со смесью снисходительности и строгости.

Джеффри порывисто повернулся к ней и срывающимся голосом заговорил:

– Не правда ли, она чудо? Правда, красавица? Видела ты что-нибудь очаровательнее ее взгляда?

– Никогда, – с издевкой поддакнула Дайна.

– Я знал, что ты оценишь Лолу! Понял, едва ты взглянула на нее. По ней сходят с ума сотни мужчин, а она согласилась стать моей женой! Дайна, мне даже не верится. С тех пор как она сказала «да», для меня изменился весь мир, я чувствую себя другим человеком.

– Не сомневаюсь, – кивнула Дайна.

– Согласись, она всем ради меня жертвует, – взволнованно сказал Джеффри. – Я имею в виду карьеру и прочее, она ведь, можно сказать, сама Терпсихора, так считают все, кто хоть немного разбирается в этом. Фэй говорит, она не нравится отцу, но это пустяк. Когда он поймет…

– Послушай, Джеффри, – перебила его Дайна, – предположим, так все оно и есть и Лола просто чудо, однако соберись с духом. Не возлагай на отца таких идиотских надежд, ты прекрасно знаешь, что он не оценит твоего выбора.

У юноши вытянулось лицо.

– Даже увидев ее? Я знал, что рассказывать ему бессмысленно, но другое дело – когда он увидит ее сам, поговорит с ней – да она его очарует! Лола может очаровать кого угодно.

– Только не Артура, – категорически отрезала Дайна. – Ему такие совершенно не нравятся. К тому же он уже очарован этой Холлидей.

– Кем? – рассеянно переспросил Джеффри.

– Блондинкой. Она сидела на веранде.

– Да? Не заметил. Я не сводил глаз с Лолы. Дайна, у нее такая манера опускать ресницы…