Так или иначе строить первый прототип Лавочкину, Горбунову и Гудкову пришлось с двигателем М-105П, который был официально принят на вооружение только 23 мая 1940 года.

«С конструктивной стороны двигатель М-105 является дальнейшим развитием М-100, М-100А и М-103, нашедших широкое применение в Военно-воздушных силах КА, – говорилось в описании самолета ЛаГГ-3, изданном Военно-воздушной академией им. Жуковского в 1941 году. – Значительное улучшение, в сравнении с М-103, данных двигателя М-105 было достигнуто введением двухскоростной передачи привода нагнетателя, переходом к трехклапанной камере сгорания, увеличением числа оборотов (с 2450 до 2700 об/мин) и повышением степени сжатия (с = 6,60 для М-103 до = 7,0 для М-105). Эти и другие переделки, увеличивающие надежность работы двигателя, были проведены под руководством Героя. Социалистического Труда тов. Климова В. Я.». Вскоре были разработаны и внедрены в серийное производство две модификации: М-105Р (отличался увеличенным передаточным числом к редуктору) и М-105П. В последнем ось вала редуктора была поднята на 60 мм, масляный инжектор перенесен на блок, распределитель сжатого воздуха так же установлен на блоке.

Однако, несмотря на все улучшения, установка уступала по мощности проектной примерно на 200 л/с, поэтому ее стали рассматривать как «временную». Зато теперь было на кого списать недостатки будущего самолета, характеристики которого, разумеется, окажутся значительно ниже тех, с которых все и начиналось.

Кстати, с теми же самыми проблемами столкнулся и Яковлев. Стремясь любой ценой опередить конкурентов, его КБ спроектировало и построило практически с нуля первый прототип истребителя И-26-1 за 8 месяцев. Машина также делалась под еще не существующие и только обещанные моторы, но в итоге тоже была оснащена все тем же М-105. Нарком Шахурин в своих воспоминаниях чрезмерно нахваливал В.Я. Климова, который занимался модернизацией французской «Хиспано-Сюизы». «Климов добился результатов, каких не смогла добиться сама эта фирма, – писал он. – Его двигатель был вдвое мощнее, сделанный, если можно так сказать, более тонко, но он не потерял прочности, надежности, имел больший ресурс работы». На самом деле двигатели М-105 были лишь на 23 % мощнее своего прототипа, причем только номинально, по техпаспорту, да еще с многочисленными регулировками, а вот качество изготовления (если не считать опытных образцов, сделанных вручную), наоборот, резко уступало французам.

Панель приборов И-301

В январе 1940 года И-26-1 вроде как был готов к испытаниям. Их проводил шеф-пилот Юлиан Пиотковский. В ходе 42 полетов и подлетов общей продолжительностью 13 часов 9 минут летчику пришлось 15 раз совершать вынужденную посадку, в основном из-за недостаточной прочности конструкции, причем за это время пришлось заменить 5 двигателей! Тем не менее полеты явно сырой и недоработанной машины продолжались, пока 27 апреля Пиотковский не разбился вместе с ней. Во время выполнения фигуры высшего пилотажа – «бочки» у самолета отвалилась часть крыла. Однако 33-летний Яковлев к тому моменту успел стать одним из любимчиков Сталина и заместителем наркома авиапромышленности. Поэтому никакие неудачи не могли остановить его детище. Еще до катастрофы Яковлев продавил решение о постройке войсковой серии из 11 И-26. И это при единственном летающем прототипе, имевшем массу дефектов и недоработок!

Тем временем в начале марта завод № 301 изготовил первый образец истребителя И-301. Малоизвестный факт – для постройки самолета был использован ряд оригинальных немецких узлов и деталей, которые ранее были закуплены в Германии по поручению Сталина. В частности, кок винта, маслорадиатор, узлы гидравлики и другие агрегаты на «триста первом» были от не пошедшего в серию истребителя Не-100. Между прочим, деталями от «хейнкеля» пользовались на первых порах и группы Яковлева и Микояна.