– Нет, – соврал он торопливо, зная, что Ирку от встречи с Радулгой не ждет ничего хорошего.

– И где она?

– Покупает.

– Что покупает?

– Ручки, – ляпнул Макар, потому что первым, что попалось ему на глаза, была ладонь Алика.

– Чего? Какие еще ручки? – нахмурилась Радулга.

– Дверные. Одну с врезанным замком, другую без, – сказал Матвей.

Случайно рожденный бред обрастал подробностями.

– Ну действительно. Только ручки дверные покупать. Докатилась, – пробормотала Радулга.

– А что такое? Конституция этого не запрещает! – Багров уже настолько поверил, что Ирка покупает ручки, что негодовал абсолютно искренне.

– Твоя хозяйка не передала копье Брунгильде! До сих пор! – сказала Радулга. То, что тлело у нее внутри, перекинулось в голос, и он опасно заалел с краев.

– Да-да… она передаст! Она собиралась! – поспешно сказал Матвей, знавший, что это невозможно. Ирка открылась ему несколько дней назад. Рассказала абсолютно все.

Голос Радулги уже пылал, как хворост. Самое страшное, что она его так и не повысила. Лучше бы кричала.

– В последние годы мы потеряли слишком много валькирий. Валькирии гибли всегда, но я говорю о невозвратных потерях. И вот теперь мы лишились Таамаг! Ее каменное копье – ключевая фигура нашего боевого построения!

– Да вернем мы копье… Брунгильда еще не готова… И зачем обязательно строем? За комиссионерами можно и россыпью охотиться, – буркнул Багров и сразу пожалел, что открыл рот.

«Вернем» и «вернем Брунгильде» – это, если вдуматься, совершенно разные вещи. Матвей почти проговорился. К счастью, и Алик, и Радулга умели слышать только себя.

Держа скутер на тормозе, Алик повернул ручку газа. Двигатель нетерпеливо взревел.

– При чем здесь комиссионеры? Валькириям брошен вызов! Врагов будет двенадцать, а валькирий намного меньше, даже если считать новую одиночку! Да их же перебьют всех до единой! Мы понятия не имеем, как вывернуться! – крикнул он тонким голоском, которым ругаются вежливые и одновременно занудливые люди.

– Вызов? – жадно переспросил Багров. – Кто его бросил? А если отказаться?

– Раньше надо было. Отказаться уже…

Радулга громко кашлянула, и спохватившийся Алик пугливо замолчал.

– Нечего ему знать… Поехали! – хмуро приказала валькирия ужасающего копья. – А ты, оруженосец, передай своей хозяйке, что копье должно быть у Брунгильды! Ее пора тренировать!

Скутер унесся, оставив Багрова чихать в бензиновом облаке. Матвей вернулся в Приют валькирий. Пока он ходил, настроение у Ирки успело улучшиться. Она висела на турнике, зацепившись за перекладину согнутыми в коленях ногами, и что-то бормотала в диктофон своего телефона. Ирка всегда так делала, когда ей не хотелось включать ноут, но она опасалась потерять какую-то пришедшую ей мысль.

– Ты замечал, что приставка «не» иногда пожирает слова? – крикнула она Багрову. – Так прирастет, что отодрать нельзя! Вот смотри: ненависть, негодование… А теперь убираем приставку: «нависть», «годование»! Есть такие слова? Значит, сожрала!

Матвей попытался рассмотреть Иркину шею, но сделать это, пока она болталась головой вниз с покрасевшим от прилившей крови лицом, было нереально. Наконец Ирка раскачалась и спрыгнула с турника.

– Ну? Чего с тобой такое? Ты какой-то озабоченно-секретный! – сказала она и, поднявшись на цыпочки, поцеловала Матвея в глаза. Почему-то она очень любила его глаза, хотя Мефодий, например, считал их жуликоватыми. Но что ученик Арея понимал в мужских глазах? Разве то, что глаза некромагов не выкалываются вилкой!

– Я встретил Радулгу. У них какие-то неприятности. Они…