– Кто именно, можно поинтересоваться? – методично дожимал прокурор.

– Не знаю, Лобанов говорил… – начал было Игорь и вдруг осекся.

– Что именно говорил вам аспирант Лобанов? – вкрадчиво поинтересовалась декан электромеханического факультета.

Игорю это напоминало допрос студента, который покрывал сверстников, написавших на машине ректора неприличное слово.

– Ну, в общем, предлагал продать разработку, – Игорь опустил голову.

– Неслыханно, – всплеснув руками, женщина-декан переглянулась с коллегами.

– Вот как? Кому именно? – сверкнул очками Добрынин.

Игорь разглядывал носки своих ботинок – его все еще сильно мутило после недавней контузии.

– И вы согласились? – закинул удочку прокурор.

– Я, по-вашему, идиот? – Игорь поднял голову и с вызовом оглядел сидящих за столом.

– Почему вы сразу не доложили об этом нам? – Добрынин подался вперед.

– Вот чем он отплатил университету за доверие, – подпел начальнику председатель профкома.

– Сядьте, – бесцветным тоном приказал прокурор вскочившему от возмущения Игорю. – Что, собственно, являлось целью ограбления?

– Так называемый проект «Силидий». – Добрынин сдвинул на лоб очки и устало потер глаза. – Игорь Николаевич и его команда разрабатывали сверхпрочный энергетический проводник нового поколения.

– Каковы отрасли его применения?

– Широкие: от оборонной промышленности до бытовой техники.

– Запатентовали?

– Нет. Первые образцы должны были быть готовы завтра, – почесал переносицу Добрынин. – Но сами видите, как вышло.

– Кто-нибудь еще знал о разработке?

– Старались не афишировать, – замялся Добрынин. Люди такого склада, как прокурор, ему тоже не нравились.

– Кто-то должен понести за это ответственность, – к разговору подключился проректор по новым проектам. – Вам предоставили помещение, учитывая вашу репутацию, университет добровольно финансировал ваши изыскания. И за четыре дня до сдачи все в буквальном смысле превращается в прах!

– Да поймите, мне-то какой смысл все портить! – попытался защититься Игорь.

– Это нужно у вас спросить, – с улыбкой палача парировал председатель профкома.

– Вам называли какие-нибудь конкретные суммы? – снова поинтересовался робот-прокурор.

– Нет, – соврал Игорь. Неуместное афиширование суммы затянет и без того неприятный разговор. Или все-таки допрос?

– Вы выпиваете в рабочее время?

– При чем тут это?

– Может, случившееся – преступная халатность, вызванная употреблением алкоголя?

– Да, я голыми руками разломал сейф, а потом напился и все спалил, чтобы не дай Бог никто ничего не заметил.

– Не иронизируйте.

– Они применили взрывчатое устройство, которое принесли с собой.

– Свидетелей кражи у вас нет, равно как и алиби, – прокурор впервые оторвался от папки и посмотрел на Игоря бесцветными глазами. – Проверка родственников и знакомых ни к чему не привела. К тому же в ближайшие дни после инцидента вы ни с кем, кроме невесты не встречались и ничего не передавали посторонним лицам. Лабораторное помещение разрушено взрывом и разлившимися химикатами, так что сбор каких-либо доказательств бесполезен. Я склонен считать случившееся банальной халатностью, – он выдержал паузу, что-то прикидывая. – А может, это вы убили Лобанова из личных мотивов и сами инсценировали взрыв, а, Игорь Николаевич?

– Что, глухарем запахло, так решили на меня спихнуть?! – разозленный Игорь снова вскочил, опрокинув стул.

– Сядьте вы наконец! – на этот раз сам Добрынин хватил ладонью по столу. – Отпадает. Я ознакомился с результатами экспертизы. Многочисленные внутренние кровоизлияния в результате отравления химикатами. У Игоря Николаевича контузия в результате близкого нахождения к источнику взрыва. Его и Лобанова нашли без сознания на полу… В общем, Игорь Николаевич… Президиум ректората вынес решение. – Добрынин снял очки и, подслеповато щурясь, стал протирать их платком. – Университет вынужден потребовать возмещения ущерба через суд. Смерть Лобанова будет списана на неосторожное обращение с реактивами, нам не нужен скандал с убийством. Разумеется, дальнейшее наше с вами сотрудничество будет прекращено.