- Сдашь охраннику, как будешь уходить, - протягиваю Хантеру ключ и как можно скорее убегаю прочь.

12. 12

Всегда любила, когда между лекциями в расписании образовывалось «окно». В эти счастливые полтора часа я могла лениво ползать по интернету, параллельно поедая какую-нибудь вкусняшку, но сейчас такой расклад меня совсем не радует. Я толком не могу дочитать статью до конца, а тем более вникнуть в суть ее содержания, поскольку кроме меня в лаборантской находится Хантер, постоянно чем-то гремящий и привлекающий мое внимание.

Периодически отрываю взгляд от экрана смартфона и смотрю на его мускулистую спину. Он перебирает проводники, сортирует по длине, скручивая их в небольшие связки. Любуюсь тем, как напрягаются и перекатываются под темной футболкой его мышцы, скольжу взглядом по татуированным рукам, рассматриваю чернильные надписи, узоры и руны, стараясь уловить их значение. Ведь они что-то наверняка означают?

Черт возьми, несмотря на все внутреннее кипение от мысли, что он меня не вспомнил, мне нравится на него смотреть вот так, безнаказанно.

- Как давно ты здесь работаешь? - вздрагиваю от неожиданности, когда парень поворачивается и ни с того ни с сего задает вопрос.

- Почти два года, - отвечаю я и впадаю в оцепенение, встретившись с его прямым и беззастенчивым взглядом.

- Чудеса, - хмыкает Хантер. - Я здесь учился два года назад на первом курсе и тебя что-то совсем не помню, что удивительно…

Ничего удивительного, как показала практика - память не твоя сильная сторона, парень.

- Я тебя тоже ни разу в жизни не видела, - пожимаю плечами я, окинув его невозмутимым взглядом, и вновь стараюсь погрузиться в чтение статьи.

- Хотя… Я был на лекции всего пару раз, - усмехается Хантер, - они мне показались скучными и неинтересными, ведь все что я слышал уже и так знал. Но если бы про взаимодействие тел мне читала ты, я бы точно стал образцом по посещаемости, - поиграв бровями и одарив меня наглой улыбкой, говорит он.

- Если это был подкат, то не сработало, - фыркаю я, сдерживая ответную улыбку.

И вот снова, как тогда, он ничего не делает, но душит своим обаянием и непринужденностью. Говорит двусмысленные фразы, делает акценты на нужных словах и все это как будто случайно, а не по продуманному плану.

Парень подходит к нижней полке стеллажа и достает старый осциллограф. Поставив прибор на стол, смахивает рукой с металлического корпуса толстый слой пыли.

- Он рабочий?

- К великому сожалению, нет, - качаю головой я.

- А зачем тогда хранишь это советское барахло? - непонимающе смотрит на меня Хантер.

- Я тешу надежду починить этот экземпляр за свой счет. Те китайские модели, которые мы закупили на ГРАНТ, вышли из строя после третьей демонстрации закона Ома, - вздыхаю я и закрываю статью. Сегодня мне не светит ее дочитать.

- А что с этим не так? - задумчиво, как будто риторически, спрашивает он и берет со стола отвертку.

- Лучевая трубка пришла в негодность, вероятнее всего, - поднимаюсь на ноги я и подхожу с противоположной стороны стола, с интересом глядя на то, как Хантер начинает выворачивать винты, вскрывая корпус прибора. - Хочешь проверить?

Парень демонстративно подносит к своему рту винт и зажимает зубами, хитро сощурившись.

- Не подавись, - вырывается у меня, на что парень ухмыляется, выкручивает последний крепеж и убирает металлическую крышку вместе с извлеченными винтами.

- Если я верну этой рухляди былую работоспособность, ты сходишь со мной на подобие свидания и перестанешь делать вид, что меня не существует? - спрашивает Хантер.