Принцессу злили ее беспомощность, неумелость, растерянность, а неизвестное будущее и возможная кара за побег страшили. 
Не зная, что делать, забыв о собственных ранах и неприглядном виде, Роуз легла рядом с Петром, привычно уложив голову на его руке. На всякий случай обняла, тесно прижавшись. И уснула. 

Ослепительный свет весеннего солнца тонкими лучами пробивается сквозь прорехи плохо задвинутой занавеси. Когда ветер тревожит ее, лучи превращаются в снопы света, что заставляет щурить глаза. Зеркало, отражая солнце, тоже слепит. 
Роуз, как ни старается, никак не может рассмотреть в череде яркого солнца и тени, что же делают с ее волосами? Слышится нестройный гул голосов фрейлин матери, швей, перешивающих ее платье.
«Невеста опять похудела!»
Служанки снуют туда-сюда с напитками и сладостями, горничные заходят с букетами, что продолжает присылать Руфф. 
В каждом из букетов прячется очередной драгоценный подарок жениха и записка со словами любви. 

Кто-то догадывается закрыть жалюзи, и Роуз может видеть свое отражение. 
Нет, башня из ее белокурых волос ей не нравится. Но в ответ на попытку протеста, следует долгая и убедительная речь Шеннон - старшей фрейлины, что венец из драгоценных камней требует именно такой высоты и пышности. Мысль о невозможности переспорить и изменить что-либо раздражает еще больше, поэтому Роуз сдается. 
«Делайте, что хотите». 
Загар на лице, полученный во время утренних прогулок к реке, тщательно запудривается. Следуют заверения Шеннон, что невеста должна быть бледна. 
Глаза, и без того отличающиеся четкими линиями длинных ресниц, густо подкрасили. Непрестанное восхищение необычным оттенком глаз невесты, ставшим будто бы еще более выразительным после темной подводки, смущает. У Роуз глаза отца - орехового цвета. Ни она, ни ее брат не унаследовали голубой, кристально чистый цвет глаз матери. От Свон ей достались лишь светлые волосы и похожее сложение тела. 
Роуз рассмеялась, не обращая внимания на вопросительный взгляд Шеннон. Ей не хотелось бы иметь тело отца, увитое, словно виноградной лозой, мышцами, натренированными в боях и походах. Отец с Генрихом очень похожи. Оба имеют поджарые фигуры, высокий рост, темный вьющийся волос. Оба красивы. 
Отец - молодец, никогда не дает маме повода к ревности. Хотя Роуз видит, как та же самая Шеннон растекается патокой в присутствии наследника Эрии. А вот брат, как когда-то Петр, утром выпроваживает из своих комнат женщин. Слава Богу, он не путается с прислугой! 

Мелькнула мысль о Руффе. Интересно, он тоже заводит интрижки? Ведь она столько раз отказывала ему в близости и научилась понимать, когда мужчина возбужден. Какую жизнь он ведет без нее? Нет, не может быть, чтобы он ей изменял. Он любит невесту и не позволит разрушить их свадьбу грязными связями. Она же держит себя в руках и не допускает даже мысли, что до нее дотронется не тот, кому она предназначена. Роуз подарит свою девственность любимому Руффу сегодня ночью. 
Роуз всматривается в зеркало. Стараниями хлопочущих вокруг нее женщин, она из девушки превращается во взрослую даму. 
Принцесса морщит лоб. Она выглядит значительно старше с этим ярким цветом губ. 
Не говоря ни слова, она берет салфетку и стирает губную помаду. 
- Но... - начинает фрейлина. 
- Помада лишняя, - уверенно заявляет Роуз. - У меня пухлые губы, достаточно будет розового блеска. 
Тут же идут заверения, что она права. 
«Так действительно лучше», - всплескивает руками Шеннон, и пудра сыплется с ее праздничного парика на пол. Ни для кого во дворце не секрет, что Шеннон в погоне за модой, применяя чудодейственные краски, облысела. Теперь она тщательно пудрит парик, уверенная, что седина ей к лицу, и густо красит щеки. И у нее такие же черные ресницы и подводка, что сейчас красуются на лице Роуз.