Там оказалось написано (точнее, напечатано): «С благодарностью за вчерашний вечер. И.В.»

— Хм, — фыркнула Инна Васильевна, заглядывая в открытку через Ксюшкино плечо. — И.В. Забавно. Но на всякий случай, Ксюнь — это не я тебе цветы прислала.

— В смысле? А-а-а… — девушка засмеялась. — Точно. Но тут имя и фамилия, а не имя и отчество.

Зачем Игорь Андреевич прислал ей эти цветы? Непонятно… Может, у обеспеченных людей так принято — на следующий день после знакомства с девушкой цветы ей присылать?

— Ну ставь в вазу, а я пошла на работу, иначе опоздаю. Ты вечером домой или к этому своему… И.В.?

— Да он не мой… Приду, конечно.

— Если что — звони, — хмыкнула Инна Васильевна и вышла из кухни. Через минуту хлопнула входная дверь, а Ксюша, поставив букет в воду, села завтракать.

*

Умывшись и одевшись, она окончательно решила — нужно позвонить Игорю Андреевичу, поблагодарить теперь уже его. И от этого решения Ксюшу начало слегка потряхивать из-за волнения.

А может, и не надо звонить? Вдруг ему это нафиг не сдалось. Ну цветы и цветы, подумаешь, прислал. Не написал же «позвоните мне» или ещё что-нибудь романтичное, да и о романтике он наверняка не думал. Может, просто решил сделать красивый жест, а она тут… рассуждает.

Но когда Ксюша засовывала в сумку свой мобильник, она обнаружила смс-ку от Насти Венчур. С номером телефона и припиской:

«Это номер моего папы. На всякий случай. Вдруг пригодится!»

Пригодится… да.

Боясь передумать, Ксюша нажала кнопочку вызова и, услышав первый же гудок, нервно плюхнулась на банкетку в коридоре.

Боже. Пусть лучше он не ответит на этот звонок. Что она делает?!

— Алло.

Чёрт.

— Алло… Игорь Андреевич, это Ксения. Я не помешаю?

— Нет, Ксения, я очень рад вас слышать, — ответил он вполне тепло, и девушка сразу расслабилась. — Я сам хотел вам позвонить, узнать, понравились ли цветы, но собирался сделать это вечером.

Ох.

— Мне… спасибо вам большое, Игорь Андреевич. Очень красивый букет.

— Не за что. Но я не это хотел узнать, Ксения. Вам понравилось? Вы любите такие цветы?

Лгать не хотелось совершенно. Но не может же она сказать правду!

— Ксения?

— Понимаете… я…

— Ясно, — Игорь Андреевич рассмеялся, и так легко, будто совсем не обиделся. — Вы не любите розы?

— Не в этом дело. Я любила розы, но… кое-что случилось, и теперь я розы не люблю.

— Ксения… — Он всё смеялся. — Не расстраивайтесь вы так. Я вам другие цветы подарю. Вы какие любите?

— Не надо другие! Зачем? Очень красивый букет, мне хватит!

— Ну а всё-таки, — Игорь Андреевич уже не смеялся, но точно улыбался. — Мне просто интересно, какие цветы вы любите, Ксения.

Она вздохнула.

— Мне альстромерии нравятся.

— Альстромерии? — переспросил он озадаченно. — Не помню даже, как выглядят.

— На лилии похожи, только мельче и не воняют. Но не нужно мне ничего дарить, правда! Мне вполне достаточно роз, тем более что они очень красивые.

— Ксения, — а теперь голос был лукавым, — когда и в каком количестве дарить женщине цветы, решает мужчина. Так что можете меня не уговаривать, я всё равно не послушаюсь.

И она не смогла не улыбнуться.

— Ладно. Тогда не буду уговаривать, а просто скажу спасибо.

— Вот и прекрасно. Хорошего дня, Ксения.

— И вам, Игорь Андреевич.

8. 8

Увы, но хороший день ей, к сожалению, не светил. Виктор с самого утра пришёл на работу в ужасном настроении и явно решил испортить его заодно и всем окружающим. Причём не только Ксюше, на этот раз репрессии коснулись всех. Правда, ей досталось сильнее других, но это уж как водится.

А сразу после быстрого и почти незаметного обеда в кофе-зоне на почту пришла рассылка с сообщением о дате грядущего корпоратива — празднования двадцатилетия издательства. Торжество намечалось на пятницу, и до него было ещё три с половиной недели.