– Да, против, – серьезно ответил Орфей. – Вы, Эбен, такой храбрый человек, готовы заплатить коррумпированному чиновнику, лишь бы он не тревожил ваш покой?

– В том виде, в каком вы все это представили, получается довольно неприглядная картина.

– Оценку дали вы, а не я.

– А что предлагаете вы?

– Вам действительно хочется это знать?

– Да, хочется.

– Я бы послал его подальше, – решительно сказал Орфей.

– А последствия?

– Черт с ними, с последствиями.

– Вы смелый, – заметил Эбен.

Голова качнулась, словно пожала плечами.

– Я Орфей, я полагаюсь только на себя.

– А я Эбен и тоже полагаюсь на себя. Спасибо за совет, говорящая голова. Он мне был нужен.

Эбен покинул душевую и поспешил к выходу. Он стиснул зубы, и вид у него был решительный. Когда Такис спросил, в чем дело, он огрызнулся:

– Не мешай мне, парень!

Парень? Эбен никогда еще так его не называл. Что ему сказала голова?

– Вы спрашивали, не возражаю ли я, если вы возьмете парочку камешков на память?

– Да, спрашивал.

– Так вот, я возражаю, – ответил Эбен. – То, что вы видите, это целый набор. Если вы что-то возьмете из него, он потеряет свою цену.

– Тогда почему бы мне не взять все? – спросил чиновник.

– Как вас зовут? – спросил Эбен.

– Я Монровия-старший, – ответил тот.

– Что ж, Монровия-старший, уберите-ка ваши грубые руки от моего товара. Я не для того вез эти хрупкие штучки через всю Галактику, чтобы дарить их ничтожным чиновникам.

– Ничтожным? А разве мы не ровня? Чем вы выше меня?

Эбен догадался, что таможенник не так его понял, и поспешил взять из его рук мозаику.

– Положите это туда, где взяли, если не собираетесь покупать. А если готовы, то покажите ваши деньги.

– Вы делаете ошибку, – предупредил таможенник. – Там, откуда я, принято получать небольшие комиссионные.

– Вот и возвращайтесь туда, откуда прибыли, – ответил Эбен. – Я не плачу комиссионных.

– Вы об этом пожалеете, – пообещал чиновник.

– Если бы я жалел каждый раз, когда мне такое говорят, я был бы самым несчастным человеком. А теперь уносите ноги.

Он и Такис смотрели вдогонку рассерженному таможеннику.

– О чем речь? – полюбопытствовал Такис.

– Я сказал ему все, что думаю о нем. Вот так, – ответил Эбен.

– Ты считаешь, что поступил разумно?

– Зато я чувствую себя намного лучше.

– А как наша торговля здесь?

– Об этом не беспокойся, – заверил Эбен. – Этот хмырь ничего нам не сделает.

Но, остыв немного, он и сам удивился тому, как расшумелся из-за такой банальной и привычной вещи, как взятка. Однако теперь речь шла о его гордости, и Эбен решил, что будет стоять на своем.

В это утро торговля шла вяло. Группа туристов из Огайо приценивалась к специям, привезенным из далеких стран. Эбен привез новую партию чагасты, приправы, делающей мясо нежным и вкусным, особенно ценной, если мясо не первого сорта и свежести. Пользовался спросом кордиал с Альмагасты с фруктовым вкусом и добавкой еще чего-то пикантного и неузнаваемого. Попытки воспроизвести его заменитель на Земле, предпринимаемые уже целый год, не увенчались успехом. Товар Эбена смотрели и покупали, расплачиваясь талерами времен правления Марии-Терезии. Новая валюта была введена Вишну, приверженным всему, что достоверно и проверено опытом. Однако талеры не были копией прежних, ибо Вишну не терпел провинциализма.

– Эй, что у нас тут? – Этот голос разбудил задремавшего Эбена. Он выпрямился на своем стуле. Их было трое – типичные земляне, но из хулиганов. Одеты, как настоящие байкеры, – в черную кожу с нашлепками из нержавеющей стали и с обилием цепей, в блестящие черные сапоги и смятые офицерские фуражки, а также в широкие кожаные пояса, к которым крепились различные смертоносные предметы. Вид этих молодчиков пугал, они были опасны. Их настроение и насмешки не сулили ничего хорошего. Глядя на них, Эбен понял, что неприятности пожаловали на черных кожаных крыльях.