– Своего рода карантин?

– Да. Но есть шанс пробраться через границу.

– Где?

– На севере, недалеко от Вэлмонда… да, вижу твой взгляд, Фред. Все дороги, видимо, ведут нас туда.

– Мы договорились встретиться с Биллом и Хейли в городке Ринг. Помнишь?

– Они уже наверняка побывали в Вэлмонде… если вообще добрались до северного дистрикта.

– Да, они что-то говорили про своих родных. Еще с ними наш юный гангстер…

Профессор усмехнулся.

– Надо будет заняться его воспитанием… когда встретимся.

– Да. Он тоже говорил, что поищет дядю.

Фредерик немного почесал свою свежеперебинтованную руку.

– Надеюсь, они нашли того, кого искали. И нашли их в здравии.

– Что ж узнаем это. Надо напроситься с военными.

– Уже… я уже договорился. Выезжаем завтра в полдень, – Зимовски позволил себе довольно улыбнуться.

– А ты молодец, профессор… – хотел тоже похвалить его, но тут в нашу палатку вбежал доктор Лавуазье.

Встрепанные волосы, ошарашенный взгляд.

– Я понял! Понял! Нашел! Понимаете?

– Нет, – мы покачали головами.

– Я понял, как эликсир вашего знакомого действует на только что попавшее семя exo-octopus в теле живого существа!

– Да ты гений, господин ученый! – отозвался со своей койки разбуженный Мэд.

– Гений – это да… – Лавуазье тут же глубоко задумался о чем-то.

– Коллега… – Зимовски окликнул его.

Нет реакции. Фрустрация.

– Эй, Лавуазье! – крикнул Мэд.

– Ах да, простите… Я одного сделать еще не могу…

– Чего же? – спросил я.

– Не могу до конца расшифровать состав этого уникального препарата. Нужны катализаторы, химическое оборудование, целая лаборатория. Такая есть в Вингреде.

– На самой западной границе?

– Да, уважаемый журналист. Именно там. Там в городе огромная химическая лаборатория при НИИ Ходжа. Мне нужно туда. Туда. Понимаете?!

Теперь уже не фрустрация, а безумный взгляд открывателя.

– Погодите, доктор Лавуазье, – я встал и подошел к нему, – сядьте, объясните, пожалуйста, подробней. Вы на пути к созданию вакцины от заражения «осьминогами». Так?

– Не совсем так. Смотрите, как я понял, ингредиенты препарата не предотвращают заражение. Но они гасят ДНК в семени этих тварей в теле человека. Деактивируют его, и развитие останавливается.

– Но это же не шаг к лечению, – вставил Мэд.

– Это шажище! Это… это… Эврика! Господа! Это замечательство! Понимаете, в таком анабиозном состоянии клетки exo-octopus можно удалить без вреда для нового носителя. А это уже полное избавление от распространения этой чумы.

– То есть чтобы уничтожить этих тварей, нам надо заразиться им, – подытожил Мэд.

– Именно!.. Но пока это не осуществимо без исследований и работы в лаборатории НИИ Ходжа. Мне надо в Вингред.

– Да у нас тут открытие века…

– Пока еще нет, Мэд. Погоди. Доктор, вы же уже сообщили о своем достижении полковнику Кшиштогу?

– Конечно, господин Альфред.

– И что же он? – спросил Зимовски.

Мы все были в нетерпении. Я уж точно. Такую новость нельзя вот так сообщать неподготовленным людям. Но Лавуазье явно переполняли эмоции и, видимо, идеи. Он был как реактор готовый взорваться при незначительном скачке температуры.

– Кшиштог глядел на меня, как и вы сейчас.

– Про Вингред вы ему сказали?

– Да. Завтра утром я выезжаю. Он выделил мне конвой.

Мэд глянул на меня. И я все понял. Такую сенсацию нельзя упускать. Открытие ученого – это и есть та история, которую мы искали. Не война солдат против «осьминогов», ни даже новость про «подарок» от соседней страны. А именно «лекарство» от этой напасти.

– Мы едем с вами, Лавуазье.

– Фред, – Зимовски внимательно посмотрел на меня.

– Тут и думать нечего, Фредерик.