Эррхан отпустил мом плечи, но лишь для того чтобы взять за руки. Крепко сжал мои ладони.

— Нарушение клятвы для боевика позор. Ты сейчас в нашей команде, и я с уважением отнесусь к твоим клятвам, кому бы они не были даны. Но просто скажи, ты хоть как-то связана с повстанцами?

Последнее он спросил шепотом, склонившись к моему лицо очень-очень близко.

— Я — нет! — Это был честный ответ. Я — настоящая я, никак не связана с сопротивлением. За Льярру отвечать не могла.

Внимательный взгляд Эррхана еще минуту изучал меня. А потом парень отстранился и повел меня обратно к столику.

— Здесь очень вкусные оладьи. Завтракаем и идем за твоей экипировкой.

Я сдержалась от облегченного выдоха. Мне стало спокойнее. Я была уверенна, Эррхан еще долго не вернется к нашему разговору.

***

Из ресторанчика мы вышли через пол часа. Эррхан шел молча, вежливо придерживая меня за локоть. Прохожих становилось все больше. Солнце уже стояло в зените. Но жары не было. Вместе с зелеными насаждениями встречались пожелтевшие листья, мягким шорохом скользили опавшие, хрустя под ногами. Шустрые дворники сметали их на обочину и убирали в высокие урны. Но кое где все же еще цвели цветы.

— Последние цветения, — сказал Эррхан. — Я люблю осень в Каркринсе. Он тогда необычайно красив. У последних цветов необычный аромат, как будто они стараются сильнее благоухать перед тем как уйти в зимнюю спячку. А потом просто замирают.

— Оставаясь зелеными? — Удивилась я.

— В большинстве своем, да, — кивнул парень. — В ХиллРауне зима теплая. Разве что пройдет сезон дождей. А у вас не так? Я знаю, что есть государства где зимой холодно и падает снег. Ты из такого?

— Вроде того, — ответила неопределенно. — У нас осенью часто дожди и серо. Деревья, цветы, травы, все желтеет, потом опадает. Становится холодно. Везде снег.

— Холодно, бр-р-р… Я не люблю холод, — признался Эррхан.

Я качнула плечами.

— В этом есть особая прелесть. Когда деревья становятся белыми. Выходишь, вдыхаешь морозный воздух. Все белое, чистое, свежее.

— Мне не понять. — Пожал парень плечами. — Я из черных драконов. Теплолюбивых. Тем, у кого холодная магия, наверное, зима кажется красивой.

— Очень красивой, — подтвердила я. — Если жить за городом. В центре же снег слишком быстро превращается в слякоть, накат и гололедицу. Но это все равно чудесно.

— Ты любишь то место где жила? Хочешь вернуться? — С напряжением в голосе спросил Эррхан.

— Люблю, — призналась я. — Хотя Каркринс мне тоже очень понравился. И я благодарна, что ты решил провести меня по его улочкам.

На лице боевика появилась легкая улыбка.

— А ты знаешь по какой улице мы сейчас идем?

— Нет.

— Это центральная аллея, ведущая к парку с одноименным именем — Аллея Белдок.

Я остановилась и остановилась с удивлением на боевика.

— Белдок? Это в честь какого-то родственника нашей Сиреи?

Он сощурился.

— Отца. Ты знаешь историю её семьи?

— Нет. Я не из здешних мест. И там откуда я приехала, мало что изучают о ХиллРауне.

Эррхан приподнял брови, но тут же выдал:

— Даже предполагать не хочу из какой глуши ты приехала. И что это за государство такое где не изучают ХиллРаун и великое темное побоище. Хотя это вероятно объясняет откуда ты знаешь темные заклинания и почему считаешь это нормальным. Наверное, у вас много темных.

— У нас всяких много, — уклончиво ответила я.

Эррхан снова подхватил меня за локоть и повел дальше по аллее.

— Отец Сиреи, двоюродный брат правителя Керона, Бенжел Белдок, был главнокомандующим гвардии искателей. Они вытеснили сопротивление с наших земель. Последние остатки темных повстанцев, собрались, зализывая раны в графстве Вистангер. Отдаленное местечко с небольшим населением. Но и там их выследили. Загнали в поместье самого графа и уничтожили. Правда, это стало последней битвой генерала Белдока.