– Массивная золотая оправа, в ней огромный бриллиант необычайной формы. Камень держат «лапки», слегка изогнутые.

– А ну-ка постойте, – сказала Ирочка и ушла.

Я осталась одна в гостиной и, чтобы скрасить ожидание, стала изучать обстановку. Конечно, дом замечательный, комнаты просторные, потолки выше трех метров. Есть только один, на мой взгляд, существенный недостаток. Напротив находится еще одно здание, и вечером приходится задергивать плотные шторы, потому что любопытные соседи могут стать непрошеными свидетелями вашей жизни.

– И кто сказал, что перстень с бриллиантом? – поинтересовалась, вернувшись, Ира.

Я передала ей рассказ Алексея. Она покачала головой:

– Да нет, Корсаков все напутал! Был такой перстень, но его украшал кристалл горного хрусталя. Оригинальная авторская работа, кольцо дорогое, но не безумно.

– Откуда оно у Вени?

Ирочка помялась:

– Я дала.

– Да ну?.. И зачем?

– У Вени украли машину, иномарку, чужую. Хозяин потребовал оплатить ее стоимость. А откуда Веньке деньги взять? Он прибежал ко мне, попросил в долг. Только ему требовалось отдать десять тысяч долларов, у меня такой суммы не нашлось. Конечно, у Семена Кузьмича деньги были, но я не хотела у него клянчить, неудобно показалось, – ответила Ира.

Я кивнула. Действительно, не слишком красиво брать накопленное у законного мужа и отдавать любовнику. Правда, Семен Кузьмич был супругом Ирочки, так сказать, де юре, но это, согласитесь, не очень меняет положения вещей.

– Вот я и отдала ему кольцо, – сказала Ирочка, – оно мне велико было, да и не нравилось совсем. Велела отнести Алеше в качестве первого взноса!

Я молча смотрела на нее, что-то в этой истории мне не нравилось. Только что?

– А Корсаков дурак, – усмехнулась она, – решил, что у него в кармане эксклюзивный бриллиант, и простил Вене весь долг.

– Простил? – изумилась я. – Ты уверена?

Ира кивнула:

– Венька не растерялся и расписку с него взял, ну типа: «Я, Алексей Корсаков, не имею никаких претензий к Вениамину Павлову и считаю, что он вернул мне всю сумму за разбитый «Пежо».

Я тяжело вздохнула:

– Ты рассказывала эту историю в милиции?

– Нет, – удивилась Ира, – зачем? Они ни о чем таком не спрашивали.

– Понимаешь, о чем она свидетельствует?

– Ну… Венька раздолбай. Разве можно брать чужую машину, если водишь хреново!

– Ира, – сказала я, – подумай, Вениамин заявил, что ничего не знал про смерть Семена Кузьмича, а в Челябинск собрался, чтобы якобы у папы денег попросить. Он хотел долг Корсакову отдать, а на билет не хватало, вот и прикатил к маме. Понимаешь?

– Что тут особенного? – пожала плечами девица.

– Зачем же Вене катить в Челябинск, если ситуация с «Пежо» улажена? Он соврал, денег у отца ему было просить незачем. Почему же он собрался в Челябинск? Извини, но ничего, кроме того, что он хотел спрятаться от органов МВД, не приходит в голову.

Ира осталась сидеть с разинутым ртом. Спустя пару минут она пробормотала:

– Ясно. Зачем же его тогда в Челябинск потащило?

– Хотел избежать наказания за убийство.

– Он не убивал! – воскликнула Ирочка.

Ее красивые глаза начали медленно наливаться слезами. Мне стало жаль девчонку, слишком много испытаний выпало на ее долю: сначала смерть родителей и бабушки, потом убийство Семена Кузьмича, арест Вениамина.

– Мне кажется, тебе лучше всего съездить отдохнуть за границу, – осторожно предложила я, – к теплому морю, например, в Таиланд, там сейчас отлично! Фрукты, китайские креветки.

– Веня не убивал, – тихо, но настойчиво произнесла Ира, – он не мог такое натворить, он любил меня и знал, кем являлся для нас Семен Кузьмич: отцом, благодетелем… Веня не способен на подобный поступок. Знаете, когда у него умер попугайчик, он плакал три дня.