Я заледенел, осознав, что и впрямь дышу так, словно строю цепочку Тридцати шагов северной тропы. Обратился внутрь себя, тут же обнаружив, что пульсирующий жар, которому положено находиться у сердца, не только расплылся теплом по всему телу, но и истекает из пор кожи, бесследно растворяясь в пространстве.

Беззвучно, одними губами выругался: «Чтоб моё имя стёрли из родовой книги Дома Денудо! Чтоб Хранители не допустили меня до посвящения!»

В голове билась только одна мысль. Я совсем ополоумел?

Сообразив, принялся следовать уроку матушки. Сбил дыхание, медленно досчитал до десяти, освобождая голову от мыслей. Не вышло, конечно, разве можно научиться внешним техникам украдкой? Стянул тепло ихора к сердцу, следом мысленно набросил на его пылающий комок тёмную вуаль. Из тех, что привозят из южных провинций королевства, где добывают коконы огненных пауков. Вуаль, которой не страшно пламя.

Подействовало. Не знаю правда, что притушило огонь души сильней. Упражнение матушки или ледяной страх перед отцом.

Справившись, я ещё долго не решался заговорить с Флаймом. Наконец собрался с духом. Остановился, развернулся и поднял глаза. Флайм замер в шаге от меня, но всё равно нависал, потому как я едва доставал ему до груди. Гладко выбритое лицо его спокойно и равнодушно.

Говорят, шрамы на левой щеке уродуют его, но я гляжу на него столько же лет, сколько живу под светом Каразо и не вижу в нём ничего уродливого. Напротив, не представляю сурового наставника Флайма без этих шрамов.

Руки он держит за спиной, жёлтая туника натянулась на могучей груди, хотя до ширины плеч отца ему далеко. Я поджал губы. А мне далеко даже до Флайма. К двенадцати годам мужчины рода Денудо уже должны начать набирать стать, но что делать, если я пошёл в матушку?

Флайм всё так же молча глядел на меня. Сглотнув, я негромко озвучил просьбу:

– Я бы хотел, чтобы то, что случилось со слугой, осталось неизвестно отцу, Флайм.

Но он лишь чуть заметно покачал головой.

Я стиснул зубы и попробовал ещё раз:

– Я ведь следующий глава Дома, Флайм.

На этот раз его губы тронула лёгкая улыбка:

– Не думаю, что я проживу дольше вашего отца, молодой господин. Ему щедро отмерено здоровья Хранителем севера и ихором Предка в жилах, а я простолюдин, – улыбка его стала ещё шире, наклонив голову, Флайм сказал: – Взгляните, в моих волосах уже давно седина.

Я понял, что всё бесполезно. Развернулся, сделал первый шаг, зло впечатав каблук в камень коридора, пытаясь понять, что ещё я могу сделать, и кляня Флайма про себя. Проклятый старик. Иногда твоя верность переходит все границы. Невольно ускорил шаг, словно пытаясь сбежать от него. Но куда-то там. Седина совсем не мешала ему бесшумно следовать за мной, одним своим шагом покрывая два моих.

Остановился я только у галереи, что связывала это крыло замка с основной частью. Издалека заметил, что слуги нет на своём месте. В другое время я бы собрал решимость в кулак и прошёл галерей, ни звуком, ни жестом не выдав, как мне неприятно идти в темноте. Но сейчас, когда Флайм разозлил меня? Пусть немного вспомнит, что значит быть простым слугой, а не дистро, который стоит у правого плеча господина, держа руку на мече.

Я молча замер у ниши со светильниками, всем своим видом показывая, что без света никуда не двинусь.

Флайм едва слышно хмыкнул за моей спиной, и я не сдержал довольной ухмылки. Не жди я этого звука, клянусь Хранителем севера, даже не услышал бы его. Всё же я сумел его задеть.

Но один из светильников в нише он взял без единого слова, поджёг фитиль и даже поднял повыше к плечу, освещая как можно большее пространство.