С другой – цены на шкуры волков и лис в деревнях были выше, чем на соболиные. Тем переселенцам, кто проводил много времени вне помещений, нужны были шубы, деньги у них были. Срабатывало практическое соображение: на одну шубу нужно или пять шкур волка, или больше пятидесяти – соболя.

По вечерам у девушки повышалась температура, но до вполне терпимого уровня. Настолько терпимого, что пара не отказывалась от спокойного секса. Оля шутила о себе, что она горячая женщина.

***

На третий день болезни, во время ужина, девушка заявила, что ей уже лучше.

– Сходи в деревню, дальше не стоит тянуть. Я без тебя тут не пропаду одну ночь. И даже несколько дней не пропаду. В палатке тепло, мяса еще много, дров запас есть.

– Почему спешка?

– Вещи стирать надо. Уже попахивают. Хотя бы твои. И продуктов нормальных хочу. Хлеба. Масла. Овощей.

Сергей задумался и согласился:

– Согласен, действительно тянуть не стоит. Надо вживаться как-то в этот мир.

***

Ближайшая деревня называлась Засоска. Судя по ландшафту, юморист-картограф так сократил название, которое изначально могло звучать «Засосновка» или как-то так. Между деревней и Базой лежал обширный сосновый лес, примечательный тем, что, в нем было много громадных кедров такой толщины, что не обхватить даже вдвоем.

Паранойя подсказывала Сергею, что к деревне надо идти прямо по лесу, в стороне от дороги, понаблюдать за поселением и только после этого входить в контакт с людьми.

К сожалению, с грузом волчьих шкур такой план был неосуществим. Идти по снежной целине на десяток километров – это само по себе тяжело, а если навьючить на себя такой вес, что снегоступы начнут проваливаться – задача становится почти невыполнимой. Поэтому мужчина включил здравый смысл и решил по старым следам вернуться к дороге, а потом идти по ней.

Вышел в путь после завтрака.

Сергей выбросил из рюкзака почти все содержимое, оставил только свои грязные вещи и самое легкое снаряжение. Отчасти – чтобы не перегружать себя, отчасти – чтобы Оля, в случае его задержки, не осталась без чего-то нужного. Все же ходить по лесу одному было опасно, мужчина отдавал себе отчет, что произойти с ним может всякое. Некоторые хищники, например, на группу, даже из двух людей, не нападают, а на одинокого человека могут напасть.

Прикинув свою грузоподъемность, Сергей взял из кучи добытых шкур четыре штуки, собрал их в плотный пакет и приторочил к раме рюкзака. Попробовал надеть. Было терпимо, но приходилось наклоняться вперед. Тогда он взял еще пару шкур и повесил их спереди, на грудь. Стало лучше. Центр тяжести прошел через позвоночник, если держать тело ровно, идти так можно было долго. Перевесил передние шкуры наискосок – чтобы не мешали приложиться к винтовке в случае нужды. Походил немного на снегоступах, попробовал – все ли удобно. Затем попрощался с девушкой и вышел в путь.

***

Быстро и без проблем добрался до дороги. Дальше пошел по ней.

Встретил нескольких травоядных. Пропустил пару грузовиков. Крупных хищников не видел.

Судя по навигатору, до деревни оставалось километров пять, когда навстречу попались первые местные жители.

Их было трое. Шли гуськом. Все – мужчины среднего возраста. Внешность у них была примечательной:

У всех за спинами были наискосок приторочены длинные широкие охотничьи лыжи.

Одеты все – в шубы и меховые шапки. Передний, вооруженный малокалиберной винтовкой, носил шубу из соболя и шапку из куницы. Второй, с СВД – шубу и шапку из чернобурки. Третий, с автоматом, был в волчьей шубе и шапке из лисы.

Все носили короткие бороды и усы.