– По общим? Это как?

– Ну, вывод будет в вероятной форме, мол, волокна предположительно произошли из одного источника.

– Пойдёт, – кивнул я. – Пиши, Сергеич, пиши. И не пей больше. По крайней мере, пока заключение не наклепаешь… И язву не вылечишь.

– А тебе что за дело до этого заключения? С утра уже Паутову из трёх мест позвонили, спрашивали. И ты ещё интересуешься…

– Из каких мест? – сразу насторожился я.

– Из областной управы, из прокуратуры и откуда-то ещё. Забыл, из головы вылетело. Тяжелая у меня сегодня голова. Подлечиться бы, но не могу…

– На пенсии полечишься, а сейчас "арбайтен", – улыбнулся я и вышел, ловя напоследок “проклятия” Мензурки, мол, молодой ещё, чтобы таким опытным зубрам указывать, где их стойло.

Насчёт опыта не спорю. Его, как известно, портвейном не зальёшь, с одной стороны, а вот с другой – пропить враз можно. Мозги атрофируются так, что не только навыки по работе забудешь, а вообще, облик хомо сапиенса потеряешь. Были, знаете ли, прецеденты, что и профессора в синей яме превращались в неандертальцев.

Я снова направился к Паутову. Доложу-ка ему по волокнам и заодно намекну, что неплохо бы их направить в какой-нибудь профильный НИИ на экспертизу (не зря же Мензурка текстильную промышленность поминал всуе). Такой в Москве наверняка имеется. Думаю, мужик он не дурак, сам следователю подскажет такой вариант, но на всякий случай подстраховаться надо. Вдруг здесь не принято исследовать объекты по полной. Не получилось и ладно. Как говорится, не позволила материально-техническая база.

Помню, как в мою прошлую бытность мы в скользких и громких делах до самой Академии Наук доходили. Однажды случай вообще вопиющий был. Нашли новорожденного мёртвым в мусорном баке. Роженица, тварь, избавилась. У тысяч женщин тогда образец ДНК отобрали, проверяли на родство. Но без толку, пока в Академию наук не обратились. У них там свои заморочки по исследованию ДНК человека в контексте национальностей и происхождения. Этногенез называется. Так вот, вышел я там на одну профессоршу, что докторскую по этой теме защитила, объяснил ситуацию, и договорились мы с ней о помощи нам.

Отправили ДНК младенца туда и получили результат, что мать с вероятностью семьдесят процентов происходит из одной небольшой этнической группы. Не буду говорить, какой. Такие “этносы” массово приезжали в наш город поступать в пединститут. Дело приняло новый оборот, оставалось только проверить всех подходящих студенток. Их оказалось не так много, и вскоре мамашу-убийцу мы вычислили.

На обед пошел в нашу столовку. Уже в очереди, задумавшись над делом, задержал очередь и очнулся, когда услышал за спиной язвительный девичий голос:

– Эй, неуклюжий, ты, наконец, проснулся?

Я обернулся. За мной стояла молодая работница канцелярии. В управлении она снискала репутацию стервы и была до сих пор не замужем.

– Девушка, это вы мне? – спросил я, хотя понял уже, что мне.

– А тут больше никто не спит, – скривилась канцелярша.

– Что же у вас настроение такое? Начальник с утра наругал, и вы на людях срываетесь?

– Тоже мне, умник…

– Да, я такой! – и решив поставить точку в этом деле, крикнул на раздачу. – Тетя Клава, дай мне молока с булочкой, да пойду я на печку с дурочкой!

Стоящие в очереди молодые пэпээсники заржали сразу всем табуном. А тётя Клава незлобливо посоветовала девушке:

– Ты не смотри, что парнишка мал еще, он уже медаль нашу имеет и ранение. И вообще – орел!

А так, день прошел рутинно.

– Андрей, что это за пуговица? – спросила мать, держа в руках маленький золотистый предмет. – Я гладила твои брюки, а там это. Она тебе нужна или выбросить?