Я помалкивала, радуясь, что обо мне позабыли. Наблюдать за творческим процессом со стороны оказалось намного интереснее. Однако вмешиваться и говорить, что Вене и Валентину следовало бы поменяться ролями, не стала. Если они сами не замечают очевидных вещей, кто виноват? Какой из тощего мальчишки в очках грозный лесной хищник? Зато из Симочкина отличная охотничья собака получилась. Он так натурально чесал рукой за ухом, принюхивался и тявкал, когда брал след, что легко на его месте представить животное.

Полноватая Оля Кочкина вызвалась играть маму Шапки, а Косицину дружно определили на роль бабушки. Из оставшихся девчонок, Тони Рожко и Гали Стародубцевой, сформировали песенный дуэт, а Ирине Желтовской поручили оформление стенгазеты. Темы для номера тоже обсуждали всей группой. Решили разместить там афишу предстоящего спектакля, а также поискать информацию на тему дружбы и взаимовыручки. Раз уж хозяйка дома поручила Семену Бонифатиевичу нам помогать, то мы и обратились к нему с просьбой насчет библиотеки.

— Конечно, вы можете ей воспользоваться. Как и дети из других отрядов, — разрешил мужчина и любезно показал, где она расположена.

Просторный, с колоннами зал высотой в два этажа был заставлен дубовыми книжными стеллажами от пола и до самого потолка. По периметру помещения на высоте двух с половиной метров протянулся балкон, с которого открывался доступ ко второму ярусу с книжными полками. Квадратные колонны, подпирающие потолок, также представляли собой хранилище для книг. К самым труднодоступным местам можно было добраться при помощи приставных лестниц.

Для удобства книгоманов свободные зоны библиотеки оборудовали кожаными диванчиками, креслами и столами. Отдельным украшением служила многоярусная люстра, ниспадающая каскадом хрустальных пластинок до самого пола. Окна в библиотеке отсутствовали, но дневной свет с легкостью компенсировали яркие лампы на столах и художественные бра, вписанные в декор стиля ампир сочными мазками.

— В этих секциях, — мужчина провел нам экскурсию по первому этажу, — представлены книги и учебники школьного курса. А вот на этих полках хранятся периодические издания за последние сто лет, — не без гордости похвалился слуга. — Далее идут стеллажи с зарубежной литературой и трудами мировых классиков.

— А что на втором? — живо поинтересовалась Ирина.

— Работы средневековых авторов, раритеты, сохранившиеся до наших дней в единственном экземпляре. Доступ к ним, к сожалению, ограничен, — сразу предупредил мужчина. — Но, уверяю, в этой библиотеке даже самый привередливый читатель найдет книгу по вкусу.

— Здесь собраны настоящие сокровища, — оценила я. — Как давно семья Ампирских их коллекционирует?

— Так, почитай, уже три поколения сменилось с того момента, когда супруга основателя рода увлеклась чтением, — прикинул в уме Семен Бонифатиевич. — Стало быть, библиотека пополняется три века подряд.

— Триста лет? — уточнила я, не веря в совпадения. — А как звали основателей рода?

— Их светлости Казимир и Виолетта Ампирские, — ответил слуга без запинки, демонстрируя превосходное знание родословной семьи.

— А сохранились ли портреты? Я бы хотела взглянуть на них.

— К сожалению, это невозможно. В здании идет ремонт, поэтому картины из галереи временно переместили в хранилище.

— Жа-аль, — протянула Ира, огорчившись. — Я бы тоже с удовольствием на них посмотрела. Ребята из старшего класса хвастались, что в прошлом году им повезло попасть на выставку.

— Не расстраивайтесь, возможно, в следующий раз вам повезет, — проявил сочувствие Бонифаций, как его прозвали мальчишки. — Куда поступать собираетесь после школы? В художественное? Оттуда к нам часто на экскурсию молодежь приезжает.