Кто додумался в городе почти на каждом шагу ставить статуи? Видимо тот, кто не думал, что однажды изобретут постфоны, и каждый турист захочет запечатлиться рядом с выдающейся личностью прошлого. Зато только тут можно увидеть стоящих рядышком  брыхопаса-спасителя и короля, который всю жизнь только и делал, что сидел на троне да подписывал принятые законы. 

Мы проходим мимо ярмарки, куда продают угощения со всех миров. Я улавливаю острую пряность, которой не брезгуют пользоваться драконы. И тут же ускоряю шаг. Что-то слишком много драконьего присутствия в последнее время. 

Пройдя сквозь толпу, мы с Эллен находим указатель — поворот на Моредесей. Нам нужно пройти под аркой, что больше похожа на пасть огромного  животного. Смотрим на зияющую в ней темноту без единого огонька.

— Слушай, так там же были моллюски, — Эллен показывает большим пальцем на главную улицу.

— Меня начальник просил привезти именно отсюда, — недоуменно отвечаю. 

Я не ожидала, что нужная улица будет такой темной.

— Слушай, может, тогда днем съездим сюда? 

— Днем жарко. Лучше вечером. 

— Там темно, как в заднице у…

— Дракона? — заканчиваю за подругу. 

— Ага, тут даже темнее, чем на той улице на Эксторе, где ты живешь. 

— Там мое повышение, — я сжимаю кулаки, глядя в темноту Шамайской улицы. — Ну, или прибавка к зарплате. 

Конечно, вряд ли стоит такого ожидать от того волка, на которого я работаю. Но покажите мне того, кто ни разу не подлизывался к боссу? 

Я стою, переминаюсь с ноги на ногу. Кажется, пересечешь эту светлую черту перед аркой - и на тебя свалятся все чудовища. 

На секунду улавливаю на себе чей-то взгляд. Но здесь столько народу, а мы стоим посреди улицы, что на нас постоянно кто-то да смотрит. Но тот отголосок жара, который я испытала рядом с Найджелом, вновь вспыхивает внутри. 

В конце концов, моя сущность проснулась... И не попрется же за нами Найджел? 

Был бы с нами мужик. Настоящий мужик. А то нам и вовсе попадается то волк, который в театр сбежал, то дракон, у которого все мысли в районе хвоста. 

— Эллен, я хочу тебе сказать одну вещь, — поворачиваюсь к подруге. — Если хочешь, то можешь не идти со мной. Но помни, я очень любила запечатлять тебя на постфоне. 

— Ты обалдела? Конечно, мы идем. В конце концов, мы женщины, всю жизнь живущие на Эксторе. Что нас может напугать?

Ну, я промолчу про всю жизнь, но она права. 

Мы вступаем под арку, и темень, смыкается позади нас. 

Бредем по брусчатой дороге, оглядывая здания. Здесь и маленькие уютные кафешки, и букинистические магазины, и даже небольшие магазины одежды. Приветливые продавцы выглядывают из дверей, зазывая нас к себе. 

Мне кажется, что вот-вот к нам выскочит кто-то из ближайшей подворотни и предложит купить драгоценности по дешевке, или еще чего. 

Вскоре темный участок сменяется освещенным, а мы выходим на рыночную площадь. Здесь почти тоже самое, что и на главной улице — полно народу, пытающегося что-то продать.

Мы даже немного скупились. Нашли довольно-таки милый магазинчик одежды. И как раз я купила парочку коротеньких юбок из такой ужасной ткани, что кажется, они едва доживут до конца отдыха.

Странное чувство, что за нами кто-то следит никак не хочет покидать меня. А еще мне показалось, что в толпе мелькнул Конрад. Хотя он точно ушел в театр. 

Вскоре мы находим нужный магазин — “Морепродукты тетушки Устиньи”.

***

В воздухе витает травяной аромат. Мы сидим в небольшой комнатушке, полностью забитой специями и чаем. В этом милом домике нас встретила милая старушка с очень приятной внешностью, какая только может быть у троллей. Обычно они огромные, грузные, с обнаженными клыками. Но это маленькая, щупленькая. Сплошная безобидность, если не смотреть в ее глаза, полные цепкой хватки.