Хотя Дэн пытался меня утешить, в ту ночь я лежала без сна. Как я буду теперь заботиться о себе и семье?

Этот страшный вопрос не покидал моих мыслей на протяжении следующих недель и месяцев. Прошло какое-то время, и появился новый симптом. Теперь я могла ходить, лишь выполняя болезненную и сложную процедуру: зафиксировать колено и с усилием подволочь ногу вперед с помощью бедренной мышцы. В другие моменты ноги у меня немели, вообще отказываясь реагировать на приказы мозга. Я постепенно теряла контроль над руками до тех пор, пока уже едва могла шевелить пальцами.

– Все нормально, мама, мы же можем помогать по дому, – говорили девочки. И помогали.

Но ведь это я хотела заботиться о них. А вместо этого едва могла самостоятельно одеться и перемыть с утра пару тарелок, прежде чем без сил рухнуть в постель.

В то утро, когда я лежала, наблюдая за птицами и жалея, что не могу летать, как они, на сердце у меня было тяжело. Надежда во мне умирала.

Затем я увидела, как в комнату входит Дэн, и глаза его сияют.

– Милая, – проговорил Дэн, – я слышал по радио замечательную новость!

Оказывается, расположенная неподалеку от нас конюшня предлагала услугу, которая называлась терапевтической верховой ездой. Предположительно этот метод помогал при многих болезнях, включая и РС.

– Думаю, тебе стоит попробовать, – подытожил он.

Ездить верхом в качестве терапии? Казалось, что это невозможно. А ведь ребенком, живя в Айове, я любила ездить верхом. И даже если эта попытка хотя бы просто вытащит меня из постели, дело того стоит.

– Я буду падать носом в землю, – шутила я пару дней спустя, когда Дэн помогал мне доковылять, опираясь на трости, до конюшни. Мне понадобилась помощь, чтобы сесть на лошадь, но, когда я стиснула поводья и мой скакун шагом двинулся по арене, мое тело расслабилось.

– Это великолепно! – с восторгом воскликнула я. Когда сеанс был окончен, я сказала Дэну, что не могу дождаться возможности снова попробовать.

С каждым разом, когда я снова садилась в седло, мои бедра становились более свободными, а плечи – более расслабленными. Я понимала, что происходит что-то необыкновенное. Безнадежность – ставшая привычной домашней спутницей – покинула меня. Постоянной усталости больше не чувствуется, радостно осознала я.

Однажды днем я сказала волонтерам из центра верховой езды, что хотела бы ездить без седла, как делала в детстве. Когда я галопом мчалась по пастбищу и ветер трепал мои волосы, пришла мысль: Впервые за многие годы я чувствую себя свободной!

Конец ознакомительного фрагмента.