Марианна краснеет, но затем кровь стремительно отливает от её лица. Миг растерянности длится недолго. Ведь ей всегда есть что сказать!

— Боюсь, как бы тебе не пришлось с натугой вспоминать, как это делается. Ясно же, что ты только с продажными женщинами привык общаться и не знаешь ничего о толковом обращении с нежными девушками. Даже ухаживать не умеешь, даром что через окна в комнаты хорошо залезаешь, — фыркает и смотрит с презрением. 

До меня через секунду доходит смысл её слов.  

— Ухаживать? За тобой?! Ты в своём уме?

Ничего подобного делать я не собираюсь. Я девок только для постели использую и с Марианной тоже никаких лирических отступлений не будет! Тем более, ухаживаний.

Ухаживания… Что это вообще такое?!

Шанс уломать ту, которая не даёт?! Мне даст и без ухаживаний!

Пока я прокручиваю в голове мысли, от каждой из которой то кипяток, то яд по венам разносится, Марианна делает какие-то свои выводы и заявляет решительно. 

— Вопрос об ухаживаниях отпал за ненадобностью. Значит, тебе нужно только лишить меня невинности. Что ж… Я готова! 

Марианна быстро снимает с себя шёлковую пижаму, швыряет в меня свои трусики. 

Шмякнувшись по лицу, ткань трусиков передаёт мне сладковатый-нежный аромат её кожи. Проблема тем временем ложится на кровать.

Марианна сгибает ноги в коленях и раздвигает их. 

Только у импотента бы при виде этих длинных раздвинутых ног не встал! У меня член вообще торчит концом в небо. 

Потом… моя проблема, тянущая на миллион, крепко зажмуривает глаза и говорит дрожащим голосом. 

— Приступай!

Приступай.

Вот так взял и залез сверху, трахнул. Чего сложного? Ничег. Тем более, агрегат трусы рвёт на части адским стояком. 

Марианна, конечно, в очередной раз выбрасывает свои фокусы. Я уже должен был к ним привыкнуть. Но оказывается, не привык. Переоценил свою стойкость перед этой девчонкой. 

И хочется взять, и в то же время меня нечто держит. Крючок не спущен до конца, и я усердно отметаю в сторону мысль, что мне самому хотелось бы Марианну взять иначе — чтобы текла и умоляла, стонала и металась… 

— Это что за цирк, мелкая?

— Я для тебя ноги раздвинула. Как ты того и хотел! Бери скорее то, ради чего ты меня купил.

— Допустим, трахну, — медленно расстёгиваю пуговицы на рубашке. 

Наблюдаю за реакцией Марианны. Она так и лежит с крепко зажмуренными глазами и хоть ноги раздвинула, но лежит зажатая, донельзя, как деревянная. 

— Отымею тебя, — обещаю грязно.

Марианна сжимается ещё больше. 

— Выебу, — обещаю совсем севшим голосом. 

Марианна перестаёт дышать, крепко сгребает пальцами простынь в кулачок.

— Не тяни резину! — шмыгает носом. 

Реветь собирается, что ли?!

— Резинку я как раз и натяну. На член. Мне, знаешь ли, не нужны проблемы в виде отпрысков… Трахну тебя.

Пуговицы расстёгнуты. 

Дальше что? Запонки же имеются. Я медлю. Не приступаю к главному. 

— Да уж поскорее! — говорит с обидой. — А потом я…

— Потом ты «что»? — хватаюсь за соломинку.

Жду ответа. Но Марианна молчит. 

— Я тебе вопрос задал. Отвечай!

— Ты получишь мою девственность, и я отсюда уйду. Забуду этот мерзкий гадюшник и тебя — заодно! 

— Как ты уйдёшь, интересно?! С голым задом? До первой встречной машины на трассе? — голос набирает обороты. Ещё немного, и буду кричать. — Как ты потом жить собираешься?! У тебя нет ничего! Ни дома, ни копейки денег. Ни даже документов. Или ты об этом забыла?!

— Голой я не уйду. В этом доме есть добрые люди. Но ты и твой папаша не из их числа. А что я буду делать дальше, тебя не касается! Поэтому делай своё грязное дело! Да побыстрее! — требует Марианна.