Тренер смотрит строго. Нет в ней жалости и сострадания. Как бы она ни была ко мне лояльна.

– Серафима, конкуренция слишком высока, чтобы давать кому-то поблажки. Возвращай свой прежний уровень или уходи. Больше месяца я не могу тебе дать.

Вышла из кабинета, пообещав исправиться. Но что я могла сделать? Куда мне деться от отчима, от безденежья? На моих руках больной дедушка, лежащий в больнице после инсульта. Скоро его выпишут и мне нужно будет искать человека, который помог бы за ним ухаживать. И маленькая сестра. И всё всегда упирается в деньги. А их у меня нет.

В поле зрения появился пережжённый хвостик белых волос Анжелы.

Успела её застать выходящей из раздевалки. Она держала пузатую спортивную сумку в руках, и почему-то в голове мелькнула догадка. Анжела выгребла из шкафчика все свои пожитки и больше сюда не вернётся.

– Далеко собралась? – преграждая ей путь, интересуюсь, оставив между нашими носами минимальное расстояние.

Девушка хмыкает, будто ей крайне весело. Окидывает меня насмешливым взглядом.

– Что, обижаешься оттого, что не удалось добраться до тела Сабурова?

Смотрю на неё удивлённо. Нет, обман заключался не в том, о чём я подумала. Анжела даже не могла помыслить, что я окажусь так близко к цели.

– А что же ты не предупредила меня? – Не хотелось признаваться, что я не только встретилась с ним, но и отсосала. Бесплатно.

– Чтобы жизнь мёдом не казалась, – обходя меня, высокомерно бросает мне, – тебе и так всё легко достаётся, сама как-нибудь выкручивайся.

Сжимаю кулаки, сдерживая себя от того, чтобы не проехаться ими по её лицу. Но мне нужна её помощь. Она моё единственное связующее звено с тем миром. Миром, о котором я ничего не знаю. Миром, где водятся деньги.

А потому я унимаю гордость и произношу:

– Анжел, пожалуйста.

Она оборачивается. Рассматривает меня. Колеблется. Чувствую, что хочет уйти, но что-то её останавливает.

– Вот, – протягивает наконец безвкусно оформленную золотую визитку, – когда будет совсем край, обратись к ней.

Край… Я не на краю. Я уже лечу с обрыва.

Спустя пару минут сквозь окно я увидела, как Анжела садится в джип стоимостью как однушка в Москве. Должно быть, в нём и закончилась её спортивная карьера.

Я повертела визитку. Чёрной вязью на золоте выгравирован номер телефона и указано имя – Айла. Агент по элитному эскорту. Иными словами, сутенёрша.

Если Анжела сказала, что к Айле стоит обратиться, когда всё станет совсем плохо, значит, заплатить за услуги этой женщины мне придётся по самой высокой ставке. Душой.

В перерывах между тренировками я направилась к школе, чтобы забрать сестру. Она стояла на потёртых каменных ступеньках, опустив голову. Сердце подсказало, что что-то стряслось.

– Пирожочек, ты чего такая грустная?

У меня так и не поднялась рука выбросить котёнка. И уходя утром из дома, Аня только и ждала момента, когда вновь сможет его потискать. Ей так мало нужно было для счастья. Я не посмела лишить её и этой крупицы.

Но вместо того, чтобы, как обычно, нестись ко мне со всех ног, она понуро смотрит в пол.

– Серафим, – начинает, и чую неладное, редко она обращалась ко мне по имени, – с тобой хочет поговорить директор школы.

Если память мне не изменяет, директором школы был добродушный дядька. Аня выглядела такой расстроенной, что я даже не стала спрашивать, по какой причине меня вызывают на ковёр.

– Хорошо, пошли со мной, подождёшь в коридоре, – бодро сказала, взяв сестру за руку. Что бы она там ни натворила, всё это ерунда по сравнению с моими выходками.

Я была настоящим наказанием для учителей. До сих пор помню, как под лестницей лупила мальчишку из своего класса. За то, что задирал меня. Обзывал. Кольцо с моего безымянного пальца оставило на его щеке след, который так и не прошёл. Ему на помощь прибежал друг и ударил меня прямо в солнечное сплетение. Я согнулась, задыхаясь, забыв, как дышать, и сползла по стенке. Они уходили, пятясь, видя, как мне дурно. Но, конечно, не помогли. Только через пару минут вернулась способность дышать.