– Что это значит?

– Ничего особенного. Это обычные формальности. Считайте, я ничего не говорил. Завещание я должен был открыть после ее кончины. Поскольку это произошло… Забудьте. Вот оно!

– Извините, а вы не знаете, что с ней случилось? То есть, как она умерла?

– Боюсь, это никому неизвестно, деточка. Разве что Богу, если он есть и смотрит на нас.

– Но я не понимаю, – я действительно ничего не понимала. Что значит «никому неизвестно»?

– Амина Илларионовна Вырвихвост пропала. М-да. К моему сожалению, поиски не увенчались успехом, и суд признал ее сначала без вести пропавшей, а затем – умершей…

– Боже. А разве не должно пройти пять лет после исчезновения? – копалась я в своей голове – вот не даром я пыталась поступить в юридический, но, к сожалению, так и не поступила. Ну ничего – новый институт нравился мне даже больше.

– Верно. Только дело в том, что Амина Илларионовна пропала в тот день, когда над побережьем Корсики возник водяной смерч, – водяной смерч на Корсике, я что-то припоминала об этом. Точно! Высотой в несколько десятков метров. Кажется, это было в прошлом году… Правда, тогда в новостях сказали, что никто не пострадал. – Надеюсь, я ответил на все вопросы, и мы можем продолжить, – после последней фразы мне стало стыдно, что я устроила этот допрос.

– Да. Можем продолжить.

– Вы уверены? – нотариус поправил очки.

– Уверена. Да! Я уверена, – на душе стало легче – у меня возникла мысль, что с бабушкой все хорошо, я бы почувствовала, если бы с нею было что-то не так. Теперь у меня появился дополнительный стимул заработать на поездку. Бедный отец, как же ему, наверное, тяжело.

– Хорошо, – понимающе улыбнулся нотариус. – Ваша бабушка просила меня, чтобы письмо было прочитано после того, как она… о, – я не хотела, чтобы он произносил это вслух, – в общем, если вам будут непонятны отдельные пункты в завещании, я с радостью все объясню. Правда, думаю, что никаких дополнительных вопросов не возникнет, – перед тем, как начать читать, нотариус вытащил из стола голубую коробку. Она была небольшая, но, если судить по приложенным усилиям, нелегкая. – Так на чем мы остановились? – спросил серьезный мужчина то ли у меня, то ли у себя.

– На завещании?

– Именно, – наконец-то конверт был распечатан. Уже что-то. – Итак, речь идет об имуществе вашей бабушки, Амины Вырвихвост. Имущество включает: дом, два миллиона на вкладах и счетах и… так-так… нет, это все, – он произнес последние слова таким будничным голосом, словно два миллиона и дом – сущие пустяки.

– Дом?

– Да. Небольшой дом в Париже, – все, больше я ничего не слышала, но спокойный дядечка в костюме не обращал внимания на мое замешательство и продолжал, – который ранее принадлежал Амине Вырвихвост, то есть, вашей бабушке. Понятно? – оставалось только кивнуть. – О, как же я мог пропустить? Это еще не все, – моему удивлению не было предела. Это, оказывается, не конец? – Да, есть обращение, Олеся Анатольевна. Ваша бабушка просила, чтобы я зачитал его вам.

«Дорогая моя, мой Лисенок. Я очень скучаю по тебе и прошу прощения, что не провела эти годы со своей внучкой. Понимаю, что ты можешь сердиться на меня, и у тебя есть полное право так поступать. Я хочу, чтобы ты знала, как сильно я тебя люблю. Больше жизни.

А теперь я хочу поговорить о том, что меня беспокоило последние несколько лет. Я знаю, что ты сильная девочка и обязательно справишься с тем, что я тебе поручу. После того, как ты выйдешь из кабинета, ты должна охранять голубой ящик. Никогда не расставайся с ним – это твой билет в сказочную жизнь, о которой ты всегда мечтала.