-Я заеду через полчаса, - говорит он, даже не поздоровавшись.

Напрягаюсь. Могу вспомнить лишь пару раз за все эти годы, когда Филинович приезжал утром.

-Что случилось?

-При встрече, - бросает он и обрывает звонок.

Быстро допиваю кофе, иду в ванную. Хочу быть при полном параде, когда он появится, а не в халате и с мокрыми волосами, закрученными в полотенце.

Дима сегодня пунктуален. Еще и в домофон звонит, а не заходит по-хозяйски, открывая своими ключами. Не понимаю, нравится мне это или нет. Как-то подозрительно всё.

-Доброе утро, - чмокает меня в щеку. – Как ты? – разувается, проходит на кухню. – Сделаешь кофе?

Ничего не спрашивая, варю ему кофе.

-Извини меня за те слова, - просит, когда я ставлю перед ним чашку. – Просто ревную тебя дико.

-Не уверена, что это ревность. Ты просто реально считаешь, что я принадлежу тебе, - не опуская глаз, смотрю на Филиновича. Удивительно, как всё изменилось за несколько дней.

-Ты сама сказала, что это не так. Разве может кто-то принадлежать кому-то?

-Против собственной воли – нет.

Дима уводит взгляд, смотрит за окно.

-Ты действительно хочешь уехать к Марго?

-Да.

-Так легко бросишь меня? – улыбается, но взгляд напряженный, прицельный.

-Думаю, в твоей жизни ничего особо не изменится, - от этой мысли, если честно, больно. Я ничего не значила для этого человека. У него никогда не было каких-либо серьезных намерений по отношению ко мне. Да, десять лет - это немало, но всё же оказалось недостаточно для чего-то более основательного. – Разве ты не сумеешь найти мне замену?

-А ты? Ты уже нашла мне замену? – его глаза впиваются в меня так цепко, что тревога вновь вспыхивает внутри.

-Ты опять? – вспоминаю то, что он говорил в клубе, когда приехал за мной позавчера. – Не искала и не собираюсь, - это правда. Сейчас я на перепутье. Мне бы себя для начала найти. Определиться, кто же я на самом деле, чего хочу от этой жизни.

Филинович не сводит с меня изучающего взгляда. Рассматривает, словно объект под микроскопом.

-Я отпущу тебя, - говорит вдруг примирительно, но в глазах по-прежнему полыхает огонь. – Но ты должна обратно переписать на меня машину, и… - он прочищает горло. – Помнишь, я когда-то просил, чтобы мы оформили на тебя кое-что?

-Конечно, - это было давно, очень давно. Ещё тогда, когда я слепо верила всему тому, что он говорил, когда была уверена в том, что он не такой, как все, что он особенный, неповторимый.

-Ту недвижимость тоже нужно будет переписать на меня.

-Не вопрос. Или ты думал, что я буду на что-то претендовать?

-Претендовать? Хватит и того, сколько денег я потратил на тебя за все эти годы.

Хочу молча проглотить обиду, но не получается.

-А я не потратила на тебя свои годы, свои мечты? Неужели ты действительно считаешь, что важнее денег ничего нет?

Филинович не развивает эту тему.

-Я сегодня же подготовлю все бумаги. Завтра утром снова заеду, чтобы ты подписала. Устроит?

-Да, - немного теряюсь от того, как быстро разворачиваются события.

-И еще… - он оборачивается у порога. – На днях заканчивается договор на аренду этой квартиры. Не будешь против, если я тебе на неделю сниму другую квартиру? Подешевле… Ты же в ближайшие дни не улетишь? Тебе нужно будет где-то жить…

Конечно, мне придется задержаться. Меня здесь ничего не держит, но всё-таки не смогу улететь, не попрощавшись со своими подопечными, не обняв на прощание малышей, которые стали мне дороги.

-Хорошо. Конечно, я переберусь в квартиру поскромнее, - не помню, чтобы Филинович был настолько скуп, но, возможно, всё изменилось из-за того, что теперь у него нет стимула содержать меня. - Спасибо, - говорю искренне, понимая, что он вообще мог сегодня же просто выгнать меня из этой квартиры.