– Не волнуйтесь, Полин. – Король подал женщине руку, помогая встать. – Возможно, вы не так поняли говорящих. Вы взволнованы, давайте выпьем вина…

Не успел Его Величество закончить фразу, как из беседки раздался грохот. Телохранители моментально развернулись, прикрывая государя от лавины осколков, мусора и непонятных ошметков, полетевших в разные стороны. Беседка просела, как неудавшийся кремовый торт, покачалась и с шумом рухнула, погребая под собой практически все свободное от кустов и деревьев пространство.

Мисс Уиткроф и король очутились на аллее прежде, чем поняли, что случилось. Вокруг, обнажив оружие, стояли гвардейцы. С поляны доносились крики, ругань и стоны. Моментально оценив обстановку, Бенедикт Четвертый потянул женщину к садовой ограде:

– Идемте, мисс Уиткроф. Здесь разберутся и без нас, а вам явно необходимо выпить, да и мне тоже, – признал король.

Почти пробежав по аллее, они вышли из сада через красивую кованую калитку и сразу сели в карету с королевским гербом. Только расправив скромные сатиновые юбки на роскошном бархатном диване, Полин сообразила, что теперь волей-неволей едет во дворец. С королем. Наедине.

Вариантов было два – постучать головой об стену и попытаться объяснить Его Величеству, что «она честная женщина и не может…» Или принять все как есть, выслушать короля, а потом уже предпринимать какие-то дальнейшие шаги.

Нервная и физическая усталость сделали свое дело – мисс Уиткроф предпочла расслабиться и принять из рук короля хрустальный стаканчик с бренди – время на разговоры или на допрос у них еще будет. Обжигающий глоток ухнул в пустой желудок, разжигая пламя.

Его Величество протянул ей шкатулку с изюмом и орехами:

– Заешьте, мисс Уиткроф, наш обед погиб, а во дворце стол накроют не скоро.

Полин взяла несколько ягод и растерла их на языке, наслаждаясь сочетанием терпкой горечи с ароматной сладостью вяленого винограда. Должно быть, шок обострял все чувства – она почувствовала взгляд Бенедикта Четвертого на своих губах и прикрыла глаза, не желая видеть страсть в глазах малознакомого мужчины.

Однако король отвел глаза и быстро допил свой бокал:

– Не бойтесь меня, леди, – сказал он со странной интонацией. – Я не имею привычки принуждать женщин.

Полин вспыхнула и отвела взгляд – он ее просчитал, это нехорошо. Впрочем, возможно она не первая отказывает Его Величеству. Хотя, по мнению прислуги, таких дур в королевстве еще не рождалось. Королю не было необходимости принуждать кого-либо – еще нестарый, крепкий мужчина, дважды вдовец, имеющий трех взрослых сыновей, может позволить себе что угодно с точки зрения общественного мнения. Особенно, если его желания идут не дальше короткой интрижки, щедро оплаченной подарками. А корона и скипетр добавляют ему очков в глазах любой светской красавицы, мечтающей о славе.

Вот только она – не светская львица, и не красавица. Когда-то давно дочь профессора мечтала иметь домик, верного супруга и парочку ребятишек. Потом просто выжить. А затем снова поверила в любовь и провела восхитительные годы рядом с мудрым и добрым мужчиной. Теперь разменивать свои чувства на что-то меньшее казалось кощунством.

И дело было даже не в верности призраку лорда Владира: он бы никогда не попросил у нее такого. Дело было в самоуважении – человек, только что отведавший редкое изысканное лакомство, будет наедаться простой сдобой только при чувстве голода. Она не голодала. Или, скорее, не страдала от голода. Привыкла обходиться привязанностью Владиры, почтительной вежливостью слуг и редкими визитами друзей из тайной службы. Это была хорошая жизнь. Да, хорошая!