- Не позволю.

- Значит возьму так, - его руки поползли вверх, прямо к моей груди.

- Ты не посмеешь, - яростно шепчу, отпихивая его от себя. Но Ян добирается до цели и грубо сжимает мою грудь пятерней. В моем горле начинает першить. – Катись к черту. Убери свои руки! Сволочь!

- Ты что-то путаешь, девочка. – Одна рука исчезает, парень хватает меня за волосы так сильно, что на глазах выступают слезы. – Не забывайся. Не знаю, что ты там выдумала себе, раз я подобрал твою грязную шкуру с той обочины. Но выброси это из своей пустой головы.

- Возьмешь только за деньги, - упрямо мотаю головой.

- Обыкновенная проститутка, - с отвращением бросает он. – Как и думал.

- Ты же сам предлагал заработать? - выплевываю, во мне плещется злость. – Или у тебя нет таких денег?

- Предлагал, - хмыкает. - Деньги есть. Но я готов дать за твою дырку не больше десяти тысяч деревянных.

- Триста тысяч евро, - повторяю, как попугай, проглатывая обиду от его неприятных слов..

 Странная я. Десять тысяч рублей за мое тело мне кажется унижением, а за триста тысяч евро готова спокойно ноги раздвинуть. Какая разница сколько? Ведь вопрос только: да или нет? Ублюдок прав, я самая обыкновенная проститутка. Со слепой амбицией на высокую цену.

 Истомин издевательски качает головой.

- Вот беда. Ты столько не стоишь. Попытай счастья в другом месте.

 Понимаю, что все происходит не так, как было задумано, и между нами много недосказанности. Спохватившись, вытаскиваю его руку из футболки, которая по-прежнему сжимала мои ребра.

- Послушай… Я не проститутка. Мне просто очень нужны деньги…

- Мне не интересно, - перебивает Истомин, его равнодушие меня охлаждает. – Пусть хоть твоя младшая сестренка нуждается в срочной операции по удалению опухоли, мне плевать.

 Сестренки у меня нет, но он близок к правде. И ему все равно. Ни капли понимания или сочувствия. А что я, собственно, хотела? Он прав. Выдумала в своей голове невесть что, обыкновенного отморозка почти в свои спасители записала. Он просто хотел меня трахнуть, судя по всему. За сумму, которая мне ничем не поможет. А теперь уже и вовсе не хочет.

- Пошла вон отсюда, - добивает последним ударом. – И не попадайся мне больше на глаза, если не хочешь нарваться на неприятности.

**

- Так и сказал? – переспрашивает Злата, поглаживая меня по волосам.

 Она сидит на диване, я лежу, положив голову ей на колени. Опять плачу. Ужас, слезомойкой стала.

 На полу у моих ног сидит Тимка и усердно о чем-то думает.

 Я рассказала своим друзьям все. И про попытку продать девственность, про свою пьяную истерику на дороге, про Истомина. Держать в себе это было тяжело, и, трудно признаться, но я хотела слабовольно получить совет или помощь. Вывалить этот тяжелый груз на кого-то еще. Мои друзья никогда меня не оставят, в этом я была уверена.

 Тимка, конечно, ругал меня на чем свет стоит.

- Саня, ты дура! Идиотка безмозглая! – орал у Златки в квартире, где мы собрались. Ее бабушка ушла по магазинам. – Тебе просто нереально повезло, что ты смогла удрать из того притона. Ты понимаешь что этот мужик - обычный извращенец, который лишает таких тупых куриц, как ты, девственности бесплатно?! Естественно, он им не платит. Или ты в полицию можешь обратиться? Мол, покупатель убежал. А тут триста штук евро…. Ты просто, пиздец, меня поражаешь!

- А что мне было делать? – отбивалась я, понуро опустив голову. Мне было стыдно смотреть друзьям в глаза после своего рассказа.

- Сказать нам!

- О том, что собираюсь продать себя через мерзкий сайт?

- Слушай, мы не осуждаем тебя за это, и о этичной стороне произошедшего никто не говорит! Я знаю, что ты не просто так это сделала, - продолжал распекать меня друг. – Я говорю о твоей слепоте и наплевательскому отношению к безопасности. Никакого чувства самосохранения. Ты ведь не подумала, что в номере могло сидеть десять мужиков вместо одного?!