Но сейчас словно кто-то подталкивал в спину. Приуральска больше нет. Возвращение с нераспроданным товаром грозит разорением, и тут уж абы какая торговля не поможет. А вот если сбыть товар в Орде… Пожалуй, это был единственный выход.
Только для начала…
– Мы должны похоронить товарища, – Виктор перевел взгляд на мертвого Кирку.
– Святое дело, – согласился Батцэцэг. – Помощь нужна?
– Спасибо, сами справимся, – ответил Виктор. – А еще я должен посоветоваться со своими людьми.
– Зачем? – удивился Батцэцэг. – Обоз же твой и товар тоже.
– Но люди-то свободные. Насильно тянуть с собой я никого не могу.
– Ну, советуйся, купец, – пожал плечами степняк. – Только учти: мы долго ждать не будем. Отправим сейчас послов к твоему князю – пусть тоже знает, что тут стряслось, – и двинем обратно.
Толмач повернул коня и направился к своим. Кольцо вокруг обоза разомкнулось. Казалось, ордынцы утратили всякий интерес к сибирякам. Однако и уезжать степняки пока не спешили.
Кирку схоронили здесь же, в Приуральске. Копая вместе с А-Ка и Костоправом могилу, Виктор думал о том, как мало он успел узнать об этом парне с забавным большим носом. Хотя, казалось бы, столько дней ехали вместе! А много ли он знал о других наемниках, которые впервые пошли с ним в поход и которых он тоже потерял на тракте? Увы, иногда смерть приходит слишком быстро и не дает возможности по-настоящему познакомиться с человеком. Тогда остается только похоронить погибшего спутника по-человечески. Хотя бы одного из многих.
На городском валу появился одинокий крест, сбитый из двух обгоревших досок. Они повязали на перекладину три жертвенные тряпицы. Попрощались с мертвым наемником. Теперь надо было заняться делами живых.
Степняки по-прежнему ждали в отдалении. Не мешали.
– Решайте сами, – обратился Виктор к А-Ка и Костоправу. – Я вас нанимал только до Приуральска и обратно. О другом речи не шло. В общем, как скажете – так и поступим. Скажете с ордынцами ехать – поедем. Скажете возвращаться – вернемся. Без вас я все равно товар до Орды не довезу. Один в поле не воин и на базаре – не купец.
Совещание длилось недолго. Собственно, и не было совещания как такового. Стрелец и лекарь лишь перекинулись несколькими фразами. Первым заговорил А-Ка.
– Золотой, мы так порешили, – обстоятельно и неторопливо начал он. – Ты платишь больше других, к людям относишься по-человечески и обмана за тобой не водится. А еще рисковый ты мужик, купец. Нам такое по нраву. Рисковых удача любит. Да и вообще… – Стрелец широко улыбнулся, – без хорошего барыша возвращаться тоже как-то оно не с руки. Ни тебе, ни нам.
– В Орду торговать еще никто из наших купцов не ходил, – напомнил Виктор.
– Значит, мы пойдем первыми, – пожал плечами А-Ка. – Надо же кому-то начинать.
– Костоправ? – Виктор вопросительно взглянул на лекаря. – Если есть сомнения – говори сразу. Потом поздно будет.
Костоправ выматерился.
– Слушай, Золотой, я че-то не пойму, то ли ты нас держишь за…
Лекарь ввернул одно из тех словечек, которые в приличном обществе не говорят.
– …то ли сам такой!
«Значит, и правда, согласны», – с облегчением подумал Виктор.
За спиной послышался стук копыт. Виктор обернулся. К ним подъезжал толмач.
– Эй, Золотой Викатар! – прокричал Батцэцэг. – Мы уезжаем! Что вы решили?!
– Едем с вами! – ответил Виктор.
– Ага! – обрадовался ордынец. – Что, стоит мой совет соболяка?
Да, такой о себе не забудет. Виктор кивнул:
– Получишь шкуру, Батцэцэг. С кем договариваться о плате за сопровождение?
Глава 7
Коренастому кривоногому сотнику Солонгу, возглавлявшему отряд ордынцев, пришлось отдать еще две соболяковые шкуры. Вообще-то, Виктор думал, что степняки запросят больше, но, видимо, шкуры опасного лесного зверя ценились в Орде очень высоко и сильно наглеть кочевники не стали.