– Стрелки! Бьете поверху! Деревья – ваши! Ветки, кроны, мох! – кричал А-Ка. – Пушки – на подлесок! Прямая наводка! Уровень: грудь-живот!

Уровень условный, конечно. Картечь выкосит все. Достанет и тех, кто заляжет или попробует подобраться ползком, и тех, кто полезет по нижнему ярусу леса.

– Многострелы – страхуют! – не умолкал Стрелец. – Чтоб ни одна тварь не проскочила!

А-Ка был толковым воякой. Собственно, потому Виктор и поставил его старшим обозной охраны.

Бортовые бомбарды и стрелометы смотрели на лес. Только канонир автоповозки еще ворочал бомбардный ствол на турели, выискивая цель. В руках канониров появились зажигалки. Дорогие штуки по нынешним временам, но они себя оправдывали.

А-Ка следил за лесом через автоматнымй прицел.

– Йап-па йап-па йап-па йап-па!!! – донеслось из-за густой листвы.

Дикарский боевой клич! Виктор поморщился. Все, умерла последняя надежда. Сдохла, сердешная! Засаду на тракте устроили зауральские мутанты, а не сибирские разбойники.

– Йап-па йап-па йап-па йап-па!!! – дикари, как всегда, криком подначивали себя перед решительным натиском.

– Япона мать! – не очень понятно, почти по-дикарски выругался Костоправ.

– Г-товсь! – басовито проорал А-Ка.

Главное сейчас было не упустить момента, когда мутанты попрут из леса.

А они…

Они уже появились.

– Зеленокожие! – заорал кто-то.

Стена леса по обе стороны от дороги ожила. Разом. Вся. Снизу доверху.

Котловые дикари атаковали, как всегда, всей толпой сразу.

Голые тела с толстой пятнистой кожей салатного цвета, маскирующей мутантов лучше любого камуфляжа, вываливались из леса и прыгали с нависающих над трактом деревьев.

На людей эти существа походили лишь постольку-поскольку. По-обезьяньи вытянутые руки, способные далеко и сильно метать камни и копья, длинные, мускулистые ноги, идеально подходящие для долгих переходов и быстрого бега. Широкие ладони. Цепкие пальцы. Когти вместо обычных человеческих ногтей. Лица… Вернее, полузвериные морды с массивными челюстями и маленькими глазками. Торчащие над нижней губой клыки. Спутанные жирные космы, больше всего похожие на тину.

Среди нападавших было несколько самок с отвислыми болтающимися сосками. У каждой по восемь сосков на груди и животе: котловые дикари жили недолго, но приносили многочисленное потомство.

В повозки снова полетели заостренные палки и камни, но на этот раз большая часть зеленокожих была вооружена узловатыми дубинками из обожженных веток и сучьев камень-дерева. Такое оружие, как и булыжники или копья, обмазанные парализующей смолой, предназначалось не столько для того, чтобы убивать, сколько для того, чтобы глушить, калечить и обездвиживать.

Дикарям не нужны были груженные товаром повозки. У зеленокожих другой интерес: они охотятся за живыми пленниками, головы которых можно принести в жертву кровожадным котловым богам. Мутанты вскрывают несчастным черепа и обгладывают кости. На следы таких жертвоприношений иногда наталкивалась порубежная стража.

– Пли-и-и! – не своим голосом прокричал А-Ка.

Звон стрелометов и буханье ручниц потонули в грохоте бомбард.

Ударившие поверху арбалетные болты, стрелы лучников и заряды самопалов сбивали нападавших с крон деревьев и встречали зеленокожих прямо в полете, заставляя тела прыгунов нелепо кувыркаться в воздухе.

Пушечной картечью и залпом многозарядных стрелометов изрядно проредило подлесок и смело первые ряды дикарей, выбегавших на обочину тракта. И первые ряды, и вторые. И третьим досталось. И тем, кто шел за ними, наверное, тоже. Заодно посшибало дикарей, оказавшихся на нижних ветках.