Вклад Вадима Михайловича Массона в развитие нашей науки и его заслуги перед ней получили всеобщее признание. Он был избран почетным членом многих научных обществ и учреждений, его книги переведены на ряд иностранных языков. Имя Массона широко известно как в нашей стране, так и за рубежом. У многих оно ассоциируется с самой среднеазиатской археологией, для которой он сделал столь много.

В 1999 г. по инициативе и при самом деятельном участии Вадима Михайловича, после почти 80-летнего перерыва, на базе ИИМК РАН, Санкт-Петербургского отделения Института востоковедения РАН и Отдела Востока Государственного Эрмитажа было воссоздано Восточное отделение Российского археологического общества (ВО РАО). Его председателем стал В. М. Массон. В 2002 и 2006 гг. вышли в свет два тома новой серии Записок ВО РАО.

Смерть Вадима Михайловича Массона – это огромная утрата не только для археологов России и стран бывшего Советского Союза, но и всего мира. Но его дело будет жить в трудах его многочисленных учеников, а память о нем навсегда останется в наших сердцах.

Есть люди, встречи с которыми запоминаются на всю жизнь. Мне в жизни выпало счастье знать таких людей. Одним из них был Вадим Михайлович Массон.

Когда я учился в школе, то взахлеб читал популярные книги по археологии. Зенон Косидовский, Вадим Михайлович Массон, К. В. Керам… Их книги были моими настольными. Я читал тогда по археологии все, что можно было достать в книжных магазинах, что было в нашей домашней библиотеке, у знакомых. И представить себе я не мог, что скоро буду слушать в Ленинградском государственном университете лекции о Древнем Востоке самого В. М. Массона, известного ученого-востоковеда, археолога.

Фортуна улыбнулась мне. Пройдя с группой абитуриентов двухчасовое собеседование на кафедре археологии исторического факультета Ленинградского университета, я получил рекомендацию для поступления. Экзамены, поездка в колхоз на Карельский перешеек пролетели удивительно быстро. И вот я уже сижу на лекциях ведущих ученых, привыкаю к незнакомым именам, названиям памятников, журналов, монографий и т. д.

В то время кафедра археологии была богата видными учеными-археологами. В аудиториях, коридорах можно было встретить живых классиков: М. И. Артамонова, Б. Б. Пиотровского, А. Д. Столяра, С. Н. Каргера, Л. С. Клейна, Т. Д. Белановскую, И. И. Борисковского, М. П. Грязнова, Г. С. Лебедева, И. Н. Хлопина и др. Лекции по Древнему Востоку читал нам чл. – корр. Академии наук Туркменской ССР Вадим Михайлович Массон.

Мы любили эти занятия. В назначенное время Вадим Михайлович появлялся в конце факультетского коридора, сизоватого от табачного дыма курилки. Он был в своих мощных очках, высок, худощав, лысоват, значителен. До сих пор в моих ушах звучит его энергичный голос. Его внешность, так поразившая меня, с первых слов отступала куда-то назад и больше не замечалась. Как большой ученый и хороший оратор, Вадим Михайлович хорошо умел владеть аудиторией. Арабские названия памятников и культур поражали своей необычностью и звучали как музыка: Телль-эс-Султан, Хасунна, Самарра, Халаф, Амук, Мерсин, Чатал-Гуюк… Имена археологов, работавших в Египте и Месопотамии, Анатолии и Загросе, Палестине и в горах Тавра, прекрасно запоминались. В. М. Массон знал арабский язык. Как легенду нам, студентам, рассказывали, что этот язык Вадима Михайловича с детства заставлял учить его отец, который был известным ученым-востоковедом, академиком. В семье Массонов знали английский, немецкий, арабский, фарси, все среднеазиатские языки. Несколько поколений этой семьи изучали Среднюю Азию.