Средняя дочь Инала сейчас с ним жила. Эсма вдовой стала в двадцать пять лет, на руках маленький сын. Родни у мужа не было, вот дядя и забрал дочь обратно к себе. Даже в современном мире, на нашей маленькой Родине быть вдовой, да еще молодой, – плохой знак. Тем более детей у Эсмы быть больше не могло. Так что она смиренно приняла выбор судьбы, взяв на себя роль главной хозяйки в большом доме дяди. Который к тому времени тоже уже овдовел.

 Мы сидели в саду, в летней беседке. Деревья вокруг были усыпаны оранжевыми плодами – поспевшей мушмулой. Помню, как в детстве мы ее собирали, тетя варила варенье. Вкусное, сладкое. 

 Обернулся, вглядываясь в деревья шелковицы. Тоже плоды созрели. Сочные, черные. А какое из них вино получается! 

 Сидел и любовался, пока Эсма накрывала на стол, а дядя в подвал дома направился, чтобы принести молодого вина к мясу. Он сам его делал, держал несколько виноградников.

– Как дела, Алхас? – спросил я у племянника, сына Эсмы, которого назвали в честь моего отца.

 У нас принято было говорить на русском. Признаться честно, я уже особо и не помнил языка отца. В детстве его не слышал, в доме дяди редко, дядя с друзьями порой начинал общаться на абхазском. Так, в голове остались лишь дежурные слова и выражения.

– Хорошо, – ответил мальчишка. Сколько его не спрашивал – всегда ответ один. Даже если по его лицу обратное было видно. Замкнутым рос маленький Алхас. А еще худой пацан и очень бледный. Отец умер на его глазах, мальчик долго после этого не разговаривал. И пугался, резких звуков боялся.

 Я не вдавался в подробности как умер муж сестры – эту тему в семейном кругу мы не поднимали. На похоронах я не был, просто не успел приехать, мне поздно сообщили. Да и не общался я с ним никогда, видел всего три раза в жизни – на свадьбе, на юбилее дяди и на выписке из роддома Эсмы.

 Дядя вернулся, с бутылкой вина, и Эсма уже накрыла на стол, ставя посередине последнее – большое блюдо с мамалыгой.

– Ахарчал будешь? – нежно улыбаясь, спросила у меня Эсма. Я кивнул. Помнила сестра, что я безумно любил этот салат в ее исполнении – у нее получалось даже лучше, чем у своей матери. Эсма разложила свое фирменное блюдо по тарелкам и присела.

– Что нового? – праздно начал дядя, развивая вино. Только мне и себе.

– Завод купил, – пожал я плечами, – сохранил двести рабочих мест.

– Молодец, – кивнул дядя равнодушно.

 Об наших общих делах при Эсме мы не разговаривали. Инал считал, что женщин не должно такое касаться.

 Но сегодня что-то не так пошло.

– Через три недели придет новая партия, – произнес дядя. – Тебе надо к Георгию ехать. Там все прикормлено.

 Спорить-то я конечно не стал, кивнул и покосился на Эсму. Она сделала вид, будто бы ничего не слышала. Кормила сына, который без аппетита ел. 

 Я тоже есть начал и задумался. Вообще странно, что дядя меня к брату посылал. Георг бы и один справился. 

 Речь про то, что дядя мне больше доверял – глупость. Георг у него любимым племянником всегда был. Потому что беспрекословно делал все, что ему велели.

 Я же мог порой бунтовать. Да и, честно говоря, я давно уже хотел выйти из семейного бизнеса. За тем поговорить и приехал.

13. Глава 12

Две недели назад...

– Из дома одна не выходишь. И помни, что и дома мы за тобой наблюдаем, а если вдруг решишь своевольничать...

– Я поняла, – рявкнула я в трубку и швырнула ее на диван. Огляделась, ища в комнате камеру. Они их по всему дому натыкали, сволочи. И следили за мной круглосуточно. Я этой ночью решила проверить, спешно одеваться начала и мне тут же на телефон позвонили с вопросом: куда это я собралась?