– Куда? В зад нисану? – кричит в ответ тот.

– Помыть фары или окно? За полтинник, – спрашиваю, наблюдая за накаляющейся ситуацией.

– Нет, не надо, – женщина на kia недовольно на меня зыркает.

Отхожу к тротуару, присаживаюсь задницей на бордюр, а те двое продолжают скандалить.

– Баран тупой! Понаедут... Ни хрена водить не умеют.

– Слышь, понаедут, я москвич.

– Срать мне кто ты! Съебись!

– Ты чё так разговариваешь, дядя?

Они начинают громко пререкаться друг с другом. Конфликт разгорается, и вот уже лысый шкаф из гелика идёт разбираться к парню, сидящему в гранте.

Встаю.

Щас будут выяснять, у кого круче яйца.

Уже собираюсь свалить оттуда, ибо затея с мытьём стёкол не удалась, но в последний момент вдруг замечаю в гелике это.

Стекло со стороны пассажира тоже опущено. На сиденье, обтянутом дорогой кожей, стоит пухлая барсетка.

Возвращаю взгляд к двигающейся фигуре бугая.

Он далеко.

Сердце принимается стучать быстрее.

Адреналин долбит по венам.

Сглатываю, нервно облизнув губы.

Машина пустая.

Успею?

Успею.

Да-да. Как вы догадались, сейчас я собираюсь сделать то, о чём обязательно пожалею.

Секунда.

Две.

Уже можете начинать осуждать меня.

Бросаюсь к тачке, по пояс ныряю в окно и дёргаю барсетку наружу, уцепившись пальцами за ручку.

– А ну стой!

На автомате поворачиваю голову влево.

Чёёёрт…

За геликом стоит крузак с включенной аварийкой. В нём сидят два огромных мужика, затянутых в костюмы.

Охрана его, что ль? Только этого не хватало!

– Стой сказал, падла!

Под этот возмущённый ор тикаю оттуда.

– Сёма, лови эту дрянь!

Тяжело дыша, бегу по тротуару, точно спринтер. Лавирую между людьми и слышу топот преследователей.

Блин. Блин. Блин!

По неосторожности врезаюсь в старика. Тот роняет пакет, из него что-то высыпается.

– Осторожнее! Куда несёшься как умалишённая?

– Простите, – даю дёру дальше.

– Стой!

– Держите воровку!

Прохожие непонимающе хлопают глазами, а я опять неудачно вписываюсь в поворот. Точнее в чувака, рассекающего на самокате.

Столкновение выходит довольно болезненным, но самый главный ужас в том, что из-за этого удара я лечу на землю и, падая, теряю драгоценный отрыв.

Пытаюсь подняться, не обращая внимания на саднящее бедро, однако тут же меня словно зажимают в тиски.

– Попалась, сука!

– Хватай её!

– Отвалите!

– Тварюка!

Выронив барсетку, отбиваюсь руками-ногами, кусаюсь, дерусь, царапаюсь, но амбалы умудряются-таки меня скрутить.

Резкий удар в живот тупым предметом выбивает из лёгких весь воздух. Не успеваю отойти от этого, как тут же прилетает по почкам, а затем и по лицу.

*********

– Может, всё-таки в больницу проедем?

– Нет, я в порядке.

И в противовес собственным словам непроизвольно закашливаюсь. Прямо как заправский туберкулёзник.

– Не похоже, что ты в порядке, – парень протягивает чистый платок и бутылку воды, глядя на меня при этом с искренним сожалением.

– Нормально.

– Так ты правда украла ту барсетку?

– А если да, то что? Сдашь меня ментам? – вытираю кровь с лица.

– Нет. Зачем мне это.

Киваю.

– Те люди грозились тебя грохнуть.

– Их можно понять.

То, что со мной случилось, я заслужила. Если идёшь на подобные вещи, будь готов к тому, что придётся ответить.

И не только перед Всевышним.

– Спасибо, что помог уйти оттуда.

– Если бы не было свидетелей, они затащили бы тебя в машину и увезли.

– Точняк. Зачем вступился? – сощуриваю глаз. Тот который не подбитый.

– Знаешь, воровство – это, конечно, дурное дело, но когда девчонку лупят битой… Перебор.

Бита. Ан вон оно что это было. Ну, хоть не по черепушке. Так и дурочкой остаться недолго. Будешь потом ходить и всю жизнь улыбаться.