– Клянусь, ты первый мужчина, которого я поцеловала. Поверь, до тебя никого не было. Никого и никогда.

Ребекка смотрела прямо на меня, голос звучал уверенно, и я понял, что она говорит правду.

– А теперь уходи, – попросила она. – Придешь завтра, и тогда поговорим. Нам надо так много сказать друг другу.

Она улыбнулась, и сквозь ледяной покров холодной отчужденности я разглядел скрытое пламя страсти.

Помню, как вышел из квартиры, где-то поужинал. Голова пылала, и казалось, я прогуливаюсь в компании небожителей. Ребекка меня полюбит. Невероятно! Невозможно поверить, что на мою долю выпадет такое счастье. Хотелось кричать от радости или спрыгнуть с крыши.

Я вернулся домой и начал мерить шагами комнату, не в силах уснуть, чувствуя напряжение в каждом нерве.

Наступила полночь, терпеть дольше не хватило сил. Нужно пойти к Ребекке, прямо сейчас.

Моя любовь так сильна и неистова… Она все поймет, не может не понять. И сейчас, конечно же, ждет меня.

Не помню, как добрался до ее дома. Время промелькнуло молнией, и вот я уже стою на улице и смотрю на окна Ребекки.

Уговорил полусонного консьержа пропустить наверх, остановился у двери и стал прислушиваться. Изнутри не доносилось ни звука, словно стоишь у входа в склеп.

Взялся за ручку и медленно повернул. Странно, но дверь оказалась незапертой. Наверное, после моего ухода Ребекка забыла повернуть ключ.

Я зашел в темную квартиру и тихо позвал:

– Ребекка… – Ответа не последовало. – Ребекка!

Дверь в спальню открыта, но там никого нет.

Я осмотрел кухню и спальню – пусто.

И тут пришло озарение, липкий ужас холодными пальцами сжал сердце.

Взгляд задержался на двери в ту самую комнату – жилище Джулио.

И я понял, что Ребекка сейчас там, вместе с куклой, с Джулио.

Пробрался ощупью через мастерскую и толкнул дверь – она была заперта. Я ударил ногой и стал скрести ногтями. Под тяжестью тела дверь поддалась, и тут раздался яростный вопль Ребекки. Она включила светильник.

Милосердный Боже! Вовек не забуду ее глаза, горящие жутким дьявольским восторгом сладострастия, и пепельно-серое лицо.

Я рассмотрел комнату и тахту. И все понял. Безысходное отчаяние поразило смертельным недугом.

Все это время на меня безжизненными стеклянными глазами пялилась злобная развратная физиономия. Влажный ярко-красный рот кривился в ухмылке, темные гладкие волосы повисли прядями на щеках. Обычный механизм на винтах и шарнирах. Не живой человек, а просто кукла, но омерзительная, наводящая ужас.

Ребекка повернулась ко мне, ее голос казался безжизненным, потусторонним.

– Надеялся, я тебя полюблю? Неужели не понимаешь: не могу, не способна? Разве можно любить тебя или другого мужчину? Уходи, оставь меня. Будь ты проклят. Всех вас проклинаю. Мне никто не нужен. И тебя тоже не хочу.

Что-то оборвалось внутри, и я ушел, оставил их вдвоем. Выбежал на улицу – по щекам градом катились слезы. Я плакал навзрыд, воздев сжатые кулаки к звездному небу…

Вот и все, больше рассказывать нечего. На следующий день вернулся, но Ребекка успела уехать. Они оба исчезли. Никто не знает куда. Всех расспрашивал, но бесполезно.

Мир вокруг поблек и потускнел, сделался бесполезным и ненужным. Никогда больше не встречусь я с Ребеккой, и никто ее не увидит. Они навеки останутся вдвоем: Ребекка и Джулио. Пролетят дни и ночи, а они будут неотступно преследовать меня, не давая ни сна, ни покоя. Я обречен, проклят. Сам не понимаю, что говорю и пишу. И что стану делать дальше. Господи, как же мне быть?! Нет сил жить, я не вынесу этого…