- Мой дом не тут! Отвези меня домой! - Кричу, прошу, плачу. Вдруг поможет. Но, конечно же, нет. Это лишь злит его сильнее. После чего тянет сильнее так, что я непроизвольно, под действием его силы, начинаю бежать быстрее и опережаю его на несколько шагов. Вот так разогнал меня, а потом отпустил руку. Еле остановилась и осталась стоять к нему лицом. Что он еще придумал?

- Привыкай, теперь твой дом тут! - Он сокращает расстояние между нами и пальцами удерживает мой подбородок, чтобы я не смела отворачиваться, — так что познакомься с его жителями. Тебе с ними лучше дружить.

- Пошел к черту! - Все равно он меня не отпустит. Убить не убьет, сильно хуже уже не сделает. Или это от страха я настолько потеряла чувство реальности?

Но эта реальность накрывает меня с новой силой после того, как я чувствую что-то мокрое и горячие по обе стороны от своих рук... Посмотреть не могу, Ян взглядом, да и цепкой хваткой продолжает удерживать меня.

- Как хочешь, — обманчиво скучающе произносит он, вселяя в меня ужас, и делает шаг в сторону.

Я уже поняла, что, когда ему весело, для меня это сравнимо с пытками. Так и сейчас... Я думала, что монстра страшнее чем Рузавин уже не встретить, но как же я ошибалась... Рядом со мной стоят две огромные злющие псины с красными глазами и как их хозяин минутой ранее, разглядывали меня с кровавым интересом. Слюна капает на пол и это вряд ли от умиления. Скорее всего, эти твари увидели во мне то, чем можно поживиться... Интересно, тут все такие лапочки?

6. Глава 6.

Собак я боялась не на шутку еще с того момента, когда мне было восемь лет и меня за попу укусила такса. Смех смехом, но я теперь не шарахаюсь разве что от шпицов и терьеров... в намордниках. А тут... У страха, как говорится, глаза велики, а сейчас меня накрыл леденящий ужас...

- Помоги, — только и могу я выдавать из себя. Пытаюсь повторить, но на втором слоге голос пропадает. Осип настолько, что сел.

Я замираю и стою на месте, пытаясь не дышать и не двигаться. Моргнуть боюсь. А собаки все это чувствуют. Рассматривают меня точно так же, как их больной хозяин. Никто из них не торопится что-то сделать, а для меня мгновения, проведённые с этими тварями, становятся просто вишенкой на торте этого вечера. Эти животные просто нашли друг друга.

- Пошли, — через какое-то время говорит Ян, словно издеваясь. Он или вообще не придает значения происходящему, или пытается меня довести.

Не знаю, какую он преследует цель, но видимо то, что уже в следующее мгновение я начинаю его умолять мне помочь, тешит самолюбие мерзавца.

- Пошли, они тебя не тронут, — так я и поверила. Но даже если и так, то следующий вопрос сам собой срывается с губ:

- А ты?

Однако мой вопрос остается без ответа. Кто бы сомневался, что человек, главное в жизни которого насилие и криминал, не блещет словарным запасом и предпочитает словам действия.

В три шага он преодолевает разделяющее нас расстояние и одним рывком закидывает меня себе на плечо. Несет словно мешок с картошкой, а я и возразить боюсь. Ужасно боюсь, что он может поставить меня на землю, а там два этих саблезубых душегуба, которые только и ждут команды на меня наброситься.

- Куда ты меня несешь? - Глупый вопрос, учитывая, что я краем глаза вижу, как мы приближаемся к дому и в то же время не свожу взгляд с собак, которые остаются стоять на месте и с тоской провожают несостоявшийся ужин.

- В комнату! - А это уже больше похоже на прямое предупреждение, попахивающее угрозой... Потому что прекрасно помню, что в отличие от его обещаний, что псины меня не тронут, Ян не давал никаких гарантий на счет себя. И сейчас меня уже посещают первые сомнения, которые укрепляются, как только мы поднимаемся на третий этаж и входим в просторную спальню, что, возможно, у меня бы даже получилось подружиться с песиками, а вот с Яном Рузавиным вряд ли...