- А теперь послушай меня! Обычно я говорю раз, но тебе, как особенно "одаренной", повторю в последний раз: договор с твоим отцом был?

Интересно, как я должна отвечать на его вопросы? Ведь даже кивнуть не могу. Моргнула.

- Правильно. Был. Я свое слово сдержал?

Я снова моргнула. Отец как-то невзначай проговорился и сказал, что некий Рузавин перевел ему несколько миллионов насчет фонда и в преддверии выборов это было весьма кстати. Вот только я и представить себе тогда не могла, что это был "взнос" ... в меня. Первая, так скажем, инвестиция. Но если была и первая, то были и последующие. И я с ужасом представляла сколько в конечном итоге выложил Рузавин за то, чтобы иметь возможность породниться с моим отцом.

- Я же ведь тебя не трогал, — он вторую руку убирает с моего плеча и обманчиво нежно заправляет мне за ухо воображаемую прядь, — и следил, чтобы никто тебя не трогал. До свадьбы со мной. Ты мне была нужна с кристально чистой репутацией. Как у твоего отца. Свадьбу бы отгуляли такую, что потом весь город бы на ушах стоял, — от его искусственно успокаивающего тона становится дурно. Не такой он человек, чтобы так разговаривать, — как раз бы перед выборами в мэры города, когда твой батя свалил бы в область, а меня бы благословил на свое местечко.

Если то, что он говорит правда, то отец собирался выдать меня за этого изверга уже в этом году?! Губернаторов будут назначать через полгода. Внутри меня все застыло... А этот сукин сын все продолжает:

- А ты дрянь мелкая, решила мне в малину нагадить? Не для того я твоему отцу такие бабки закидывал, чтобы ты мне выбрыки такие выкидывала! У меня планы, крошка, в которых ты одну из главных ролей играешь! Тебя жизнь очень интересная ждет.

А мне плакать хочется, в комочек сжаться и завыть от безысходности. Понимаю я к чему он ведет. Если свадьба, репутация, выборы... Ему семья нужна, жена чистая и невинная, чтобы ребенка родила, чтобы все как капля росы — прозрачно и чисто. Вот зачем я ему нужна. А тем более с таким отцом, да такими связями... Породнившись со мной, для него, мрази такого проклятого, все двери нашего города откроются и все улыбаться будут и руку пожимать.

Мне бы в глотку его зубами вцепиться, да за свободу свою бороться. Но вместо этого я понимаю, что перед глазами начинает все плыть. Картинка темнеет. Яна уже двое, а не один... И только от этого хочется выть. Но не получается, воздуха не хватает. Жалких глоточков недостаточно для того, чтобы оставить меня в сознании. Но, возможно, так даже и лучше. Не хочу его слушать. Не желаю его видеть. Мерзко от его прикосновений. Пусть катится к черту! Только вот по подступившей черноте понимаю, что туда проваливаюсь я...

****

Понять не могу, где я и что со мной. Сознание словно в тумане. Но отчего-то становится больно как изнутри, так и снаружи. По телу разносится жар и спустя несколько мгновений я понимаю, что он концентрируется на моем лице. Меня только что несколько раз ударили по щекам. Несильно, но достаточно ощутимо, чтобы вернуть меня из рая. Да, в этот момент даже потеря сознания для меня как манна небесная. Ведь там нет его. Но только как это — его нет? Если Яна нет, то он появится. Если его не приглашали, он сам войдет. И разрешения не спросит.

Не знаю сколько там прошло времени, но надеюсь, что много. Надеюсь, этот подонок испугался. Может, подумал, что меня убил? Может и сейчас продолжает так думать?

Поэтому я и не спешу открывать глаза. Лежу и снова стараюсь время оттянуть. Но только не я первая за его жизнь, видимо, его видеть не хочу. Ян мигом раскусывает то, что я пришла в сознание. Перестает бить меня по щекам, пытаясь привести в чувства, а теперь уже начинает поглаживать, словно его странная нежность может залечить яд от его прикосновений. Этот мужчина токсичен. И все, к чему он прикасается, становится таким же.