«Она попрощалась с тобой, задрот, - мысленно обругал он сам себя. – Вместо «до свидания» - «прощай» и  дурацкая благодарность.

- Я очень рада, что это был ты… - передразнил он Еву и грязно выругался: – Штопор, епта!»

Агафонов судорожно вздохнул и принялся искать сотовый. Тот оказался в кармане джинсов, валявшихся в ванной за кушеткой.

- Ева, - рыкнул он, набрав номер, только вчера вбитый в контакты. – Ева, возьми трубку, девочка, - просипел он, догадавшись, что она ушла навсегда.

«Она не вернется после праздников, - охнул он. – Передаст заявление с матерью или сестрой. Или пришлет по почте». Агафонов уставился в погасшую трубку и еле сдержался, чтобы не разбить ее. Он быстро оделся и рванул вниз, сел в Крузак и дал по газам.

- Врешь, не уйдешь, - пробурчал он себе под нос и по пустынным улицам поехал на Ломоносовскую. Заскочил в подъезд вместе с каким-то мужиком, бегом поднялся на третий этаж и со всей дури нажал на звонок. Никто не открывал, но Агафонову оказалось, что там за дверью кто-то есть. Человек подошел к двери, глянул в глазок и затаился как мышь.

- Ева, открой, - забарабанил он негромко. – Давай поговорим.

Но вместо двери в пятнадцатую квартиру открылась соседняя.

- А Ева уехала, - оповестила его толстуха в леопардовых легинсах и черной майке.

- Там кто-то есть, - поморщился Михаил, кивая на дверь. – Я слышал шаги.

- Молодой человек, - соседка оглядела его с головы до ног. – Вы ошибаетесь. Они при мне запирали дверь, - отчеканила она. – Я мусор выносила и остановилась поболтать. Саму Еву давно не видела, да и Настя так вытянулась…

- Настя? – перебил Агафонов словоохотливую тетку. – Какая еще Настя?

- Сестра Евочкина единокровная.

- А-а-а, - протянул Агафонов, кивая. Он уже направился обратно к лестнице, когда чуть не столкнулся с той самой бабкой, что вчера пытала его в подъезде.

- Здравствуйте, - закивала она и быстро прошла в квартиру к леопардовым легинсам. – Это судебный пристав, - прошептала Вера, как только закрылась дверь. - Никиту ищет. Я уже, Любочка, передала Ильичу, не ровен час, все имущество опишут, - пробормотала она.

- А я Еве позвоню, - заговорщицки кивнула толстуха.

Ева Макарова, ответив на звонок соседки, не знала, плакать ей или смеяться.

«Судебный пристав, еперный балет, - усмехнулась она, прекрасно понимая, кто именно приезжал на Ломоносовскую. –  Все закончилось. Зачем ты погнался за мной, Миша?» – думала она, вполуха слушая веселый треп сестры и мачехи.

- Что там случилось, Ева? – строго поинтересовался отец, глянув на нее в зеркало заднего вида.

- Никиту судебный пристав ищет, - хмыкнула она.

- Странно, - пробурчал отец. – Вроде у него нет долгов.

- Так можно на сайте посмотреть, - вставила Алина. – Сейчас гляну, Вадечка, - проворковала она.

- Ага, - кивнул отец, выезжая на трассу. – Так, народ, - скомандовал он. – На заправке советую посетить сортир. Едем без остановок. Пит-стопов нет.

- Папа! – завопила Настя. – А если я…

Ева, улыбаясь, смотрела на младшую сестру, ввязавшуюся в спор с отцом, и смаковала детали прошлой ночи. Снова ощущала на себе каждое Мишино прикосновение, снова слышала его голос и запах.

«Может, стоило остаться? – подумала она. – Провести праздники с Агафоновым. Оттянуться на полную катушку. А то папа сказал, а я сразу же послушалась. Взрослый я человек  или дите малое», - хмыкнула она про себя, наблюдая, как за окошком гелендвагена мелькают деревца и рощи, заправки и поселки.

«Утром все не так, как кажется вечером, - вздохнула Евдокия. – Уже сегодня вы, Михаил Александрович, забудете обо мне, - подавила она собственный всхлип. – Только я  всегда  помнить вас буду, - пробормотала она про себя и, положив затылок на кожаный подголовник, закрыла глаза. И снова увидела Михаила Агафонова, услышала его яростный шепот.