Кроме того, вдруг в окружении Генсека возник некий Виктор Николаев, уже проявивший себя при освобождении самолёта от террориста, за что вполне заслуженно получил высшую награду СССР – звание Героя Советского Союза. Человек из аппарата предположил, что Виктор – незаконнорождённый сын Брежнева от одной из его многочисленных любовниц, что объясняло его визиты в Кремль и на дачу в Крыму, но вовсе не объясняло, откуда у парня такая крутая подготовка.

И плевать бы на все эти странности с высоты Часовой башни Вестминстерского дворца, но темой заинтересовались серьёзные игроки, и Кевину Стюарту пришлось оставить уютную квартиру в Лондоне в престижном районе Найтсбридж, дом в Уэссексе, двух терьеров и любовницу и лететь в далёкую Россию.

Для знакомства с Виктором с Туманного Альбиона выписали Анну Робертс, фотомодель и актрису, она, несмотря на юный возраст, являлась вполне квалифицированным агентом класса «медовая ловушка». Анну уже «зарядили» всем необходимым, и она ждала лишь команды от группы обеспечения, чтобы выйти на контакт.

Да, комбинация казалась простой, словно лом, но лучшие трюки – старые трюки, и Кевин не сомневался в успехе.

Из-за приближающейся даты представления «Су-24» на рассмотрение государственной комиссии и из-за других проблем у родителей опять не получалось поехать в отпуск летом, но Павел Осипович Сухой твёрдо пообещал отпустить их на два месяца следующим летом. А Виктору опять выдали путёвку в санаторий ГеоХимРазведки, где он уже отдыхал раньше. Аргумент у Судоплатова железный – нужно дать возможность Брежневу пообщаться в нормальном режиме, плюс подтянуть Виктора по тактике и общему анализу, для чего уже найдены преподаватели и утверждена учебная программа.

Но до дня отъезда оставалось ещё две недели, их Виктор собирался провести продуктивно в своём новом доме.

Строители уже полностью перекрыли крышу, привели в порядок электрическую, канализационную, водопроводную и отопительную систему, поставили сдвижные ворота с электроприводом, убрали старый полуразвалившийся сарай, спилили высохшие деревья и поставили на берегу у самой воды большой утеплённый эллинг с рельсами, уходящими в воду, для спуска и подъёма маломерных судов. Катер ещё только планировался, но дом для него уже сделали.

В целом участок уже не выглядел куском джунглей, хотя и до благоустроенного парка ему тоже было далеко. В Москве в любое время можно легко найти специалистов, которые приведут хозяйство в порядок, но всё это позже. Пока Виктор планировал просто отдохнуть и побыть в тишине. Ежедневные полёты по часу и более в день измотали его физически и морально, так что после рёва турбин тишина дома воспринималась как музыка.

Загнав машину во двор, Виктор обошёл участок, зашёл в дом и прошёлся по комнатам. В жилые помещения строители почти не входили, занимаясь только коммуникациями: заменой труб, рассохшихся оконных рам и установкой более мощной проводки.

Ремонт дому пошёл на пользу. Исчезло ощущение заброшенности и пустоты, дом снова ожил, и в нём пахло не тленом и пылью, а деревом, и книгами.

После ревизии жилища он заехал к строителям, рассчитался с ними и направился в Нагатино, где располагался Московский судостроительный завод. А где же ещё можно присмотреть себе хороший катер, как не у судостроителей?

Слежку, довольно неаккуратную, Виктор почувствовал, как только отъехал от посёлка. Желтые «Жигули», стоявшие у обочины, вдруг тронулись следом и держались довольно долго, пока их не сменил серый «Москвич». За «Москвичом» последовали белые «Жигули», серая «Волга» и вновь жёлтые «Жигули» с уже известным номером.