При этих словах Сид чуть не поперхнулся. Потом беспомощно посмотрел на жену:
– Мать, ты-то веришь, что я ни при чем?
– Ах, я уже сказала, что отношусь к этому как к очередной Даниной шутке! Я…
В это время на лестнице раздались тяжелые шаги. Все невольно замерли. Сюрпризы Грушина производили эффект разорвавшейся бомбы. Что на этот раз? Ряженые?
Вошедший в зал вслед за Грушиным мужчина был лет сорока, невысокого роста, грузный. Он переваливался при ходьбе, как утка, и костюм висел на нем бесформенным мешком.
– Добрый вечер, граждане, – пытаясь справиться с одышкой, сказал он и, достав из кармана пиджака носовой платок, вытер вспотевший лоб. – Однако лестницы у вас крутые, Даниил Эдуардович!
Артем стал нервно постукивать пальцами по столешнице. Инга вновь потянулась к бокалу с шампанским.
– Позвольте представиться: следователь городской прокуратуры, майор юстиции Колыванов Андрей Алексеевич, – торжественно заявил вошедший.
– Удостоверение, – попросил Артем.
– Пожалуйста.
Мужчина полез в карман пиджака. Артем взял его документы и изучал их долго и тщательно, чуть ли не обнюхивая. Потом сказал:
– Да, похоже на правду. Лучше было бы позвонить по месту работы и уточнить, но… Ночь на дворе! Не понимаю только: почему не из районной прокуратуры? Почему из Москвы? Ведь дело возбуждено по инициативе Грушина? Или как?
– С этим, граждане, еще не ясно, – вздохнул Колыванов и повернулся к хозяину. – Присесть можно?
– И сесть и закусить, – кивнул тот. – Может, выпить, Андрей Алексеевич?
– Ни-ни! – замахал руками следователь. – На службе нельзя! А вот покушаю с удовольствием!
– Кто еще хочет взглянуть на документы майора юстиции? – обратился к присутствующим Артем.
– Мы вам верим, – кокетливо сказала писательница. – Уж вы, во всяком случае, разбираетесь в этом лучше нас!
Остальные ее поддержали. Артем вернул удостоверение Колыванову, тот засунул документ в карман пиджака и, сладко причмокнув, пододвинул к себе жюльен. Покосившись на него, Сид принялся делать себе бутерброд с черной икрой. Не пропадать же добру!
– Туз крестей – казенный дом, – негромко произнес Грушин.
– Что? – вздрогнула Инга.
Конец ознакомительного фрагмента.