***

По дороге в город они заглянули к соседке, и Саша познакомила Луку с Элизой. Та отказалась от предложения подбросить до города: поедет на своей машине, как потом домой возвращаться, а у них, у молодежи, интереснее дела есть, чем возить старую соседку.

На машине путь до Вольтерры пролетел за пару минут.

Глядя, как вырастает ярусами древний город, Саша подумала, что Тоскана – это исторические слои, сложившиеся один за другим. Этруски, потом римляне, потом средневековье и Ренессанс-Кватроченто. Вольтерра словно в музее демонстрировала эти слои: вот римские руины, там, за высокой насыпью, прячутся этрусские пещеры, паутина средневековых улочек то вверх, то вниз разбросалась по старому центру, вознесся над городом Ренессансный собор.

В городе на высоком холме все время ветер, и если летом он освежает, то в ноябре заставляет кутаться в пальто и куртки и искать укрытия в маленьких кафе с соблазнительным запахом кофе. Вот и они первым делом нырнули в двери крохотного бара, согреться традиционной крохотной чашечкой «un caffѐ»

Слушая, как Лука, словно со старым знакомым, обсуждает с барменом ветра Вольтерры, Саша впервые заметила главное отличие комиссара от карабинера Никколо. Нет, совсем не профессия. Никколо, куда бы ни забросила его служба, везде был приезжим. Наверное, он так же чувствует себя своим в родном Риме, но в долине Гарфаньяна, в Равенне, в Лигурии он был человеком со стороны.

С Лукой, за исключением Чехии и недели в Венеции, Саша всегда встречалась «дома», это была его земля, его Тоскана, даже с незнакомым барменом они были одних корней, все общее, вино, сыр, холмы, старые борги, Данте, в конце-то концов… И насколько же типичным флорентийцем был ее спутник! Выше среднего роста, русоволосый, в другой стране его никогда бы не приняли за итальянца. Любя свой регион, выращивая оливки в домике на склоне горы с потрясающими закатами и много лет работая в комиссариате Эмполи, в самом сердце Тосканы, он всегда считал себя флорентийцем. Саша вспомнила, как однажды в Венеции его спросили:

– Синьор американо?

И Лука, нахмурившись, гордо поднял голову:

– Синьор фьорентино.

В те дни они были вместе, парой, но оба так и не решились сделать шаг и что-то решить со своими отношениями, а потом… потом все изменилось и уже никогда не будет прежним…

Она прогнала эти мысли из головы. С Лукой всегда было спокойно, надежно, а главное- легко и весело. Интересно, кем были его предки во времена Медичи? Ведь насколько Саша знала, они всегда жили во Флоренции.

Они допили кофе, и вышли на ветренные улицы, полные народа. Пахло осенью, свежей землей, прелыми листьями, а какой грибной дух стоял над городом! К вечеру ожидались глотатели огня, фокусники и жонглеры, свежие грибы продавали на прилавках, из больших чанов зачерпывали ароматное ризотто «ai funghi porcini», связки белых и других грибов висели над входами в ресторанчик, лилось вино.

Фермеры привезли сыры и мед, джемы и мармеллаты, Саша зависла у прилавка с домашней мостардой – фруктовой горчицей, которую просто обожала. Она бы не удивилась, заметь у одного у прилавков подругу Джованну из Кастельмонте, та не пропускала ни одного значимого праздника в округе, а до Кастельмонте тут езды-то полчаса!

Они с Лукой гуляли, пробовали сыр и мед, пили вино, а потом вместе с толпой отправились на лужайку у Рокки Медичеи- огромной зубчатой крепости Медичи, где собирались давать спектакль.

В третьем ряду нашлись два свободных стульчика. По соседству сидела пожилая дама в лавандовой куртке, у ног свернулся лохматый песик, он поднял голову, вильнул хвостом, приветствуя вновь прибывших. Женщина оторвалась от разговора с подругой, такой же кругленькой пожилой синьорой, поздоровалась, а Саша спросила, что за спектакль они будут смотреть.