Алексей с чувством хлопнул себя по лбу, вскочил с кресла, едва не опрокинув тарелки, и принялся лихорадочно натягивать парадные брюки, приговаривая:
– Заварила ты кашу, Зинаида! Кто тебя за язык тянул? Надо было вначале поговорить со мной, и я бы все уладил. А Володька честный и бесхитростный: он сейчас отправится прямиком к Лимам и наподдаст обоим, не разбираясь, кто за ними стоит. Где мои ключи от машины?
– А я почем знаю? – обиженно пробурчала продавщица, не любившая, когда ее отчитывают. – Небось, швырнул их на тумбочку в коридоре, как обычно. Сто раз тебе говорила: клади вещи на место!
– Лучше помоги искать!
Вместе они обшарили злополучную тумбочку, нашли ключи, и Алексей Алексеевич Нечупуренко кинулся к гаражу, где стояли его новенькие «Жигули». Как обычно бывает в подобных ситуациях, они не желали заводиться, а когда, наконец, тронулись с места, колесо наскочило на толстую палку, оставленную детьми у ворот. Партийный работник чертыхнулся, отбросил ее подальше, вновь уселся за руль, но его почти сразу же остановили коровы, неспешно следовавшие с пастбища домой по общественной дороге. За ними лениво плелся пастух Василий, беспрестанно щелкавший семечки.
Всегда терпеливый и вежливый Алексей Алексеевич, поняв, что застрянет надолго, опустил стекло и гаркнул:
– Эй, Васька! Ну-ка отгони их немедленно! Я опаздываю!
Пастух слегка оживился, вынул из кармана новую порцию семечек, свистнул и принялся размахивать палкой, стараясь направить стадо к обочине. На это ушло не более трех минут, но взвинченному до предела Нечупуренко показалось, что он торчит посреди дороги целую вечность. Наконец, путь был свободен, и он резко рванул вперед, чем немало удивил флегматичного Василия.
Добравшись до конторы, партработник слегка перевел дух – на первый взгляд все выглядело как обычно: во дворе тишина, у курилки мирно беседуют два бригадира, на лавочке у крыльца сидит уборщица баба Даша и гладит толстенного кота Барсика.
Однако стоило только Алексею Алексеевичу войти в помещение, как в него вцепилась молоденькая секретарша Яна и зашептала:
– Господи, как хорошо, что вы приехали! Он его убил!
Глава 6
Владимир Яковлевич, проводив жену и дочь домой, сразу же отправился в контору. Арендаторам там выделили отдельный кабинет и даже сейф для хранения документов. Чхун Лим преспокойно восседал за большим дубовым столом и перебирал какие-то бумаги, периодически прищелкивая счетами. Это был крепко сбитый коротышка с гладким щекастым лицом, – лишь от уголков рта тянулись две глубокие морщины, – короткими пухлыми ручками и хитрыми абсолютно черными маленькими глазками. Услышав скрип двери, он вздрогнул и тут же сунул под стол какой-то исписанный листок.
Подольский, внешне демонстрировавший абсолютную невозмутимость, небрежно бросил плащ на спинку стула, облокотился о столешницу и обычным тоном спросил:
– Что ж ты, дорогой товарищ, наврал об убытках? Мы предоставили тебе все условия: полив, отдельный склад, обслуживание на МТС. А ты, оказывается, овощи на черном рынке продаешь?
И он слегка улыбнулся. Кореец истолковал это по-своему, заметно расслабился и хихикнул в ответ:
– Виноват, Владимир Яковлевич. Я не должен был обманывать такого умного человека. Но я всегда признаю свои ошибки и готов их исправить. Сколько вы хотите получить?
Он деловито постучал карандашом по корешку блокнота, и эта мелочь почему-то особенно взбесила Подольского. Он резко ухватил Чхуна за грудки и прошипел:
– Я тебя убью, мразь.
Прежде чем ошарашенный кореец успел что-либо предпринять, председатель поднял табуретку и с размаху ударил его в лицо. Кровь фонтаном хлынула из рассеченной брови и носа, сам же Лим потерял сознание и рухнул на пол.