Французы уже сорок с лишним лет мечтали о реванше за 1870 г. и жаждали отторгнуть от Германии Эльзас и Лотарингию.

Англичане боялись за свои колонии, страдали от конкуренции мощной германской промышленности, а пуще всего опасались быстрого усиления германского военно-морского флота. Германские линкоры имели артиллерию, броню и живучесть лучшие, чем британские, а по числу дредноутов обе страны должны были сравняться к 1918–1920 гг.

Германия желала обуздать французских реваншистов и с вожделением поглядывала на огромные британские колонии, над которыми «никогда не заходило солнце».

Таким образом, в 1914 г. война отвечала насущным интересам всех великих европейских держав, кроме России.

Ввязавшись в войну, ни царь, ни его министры и генералы так и не определили целей войны. Повторяю, речь не идет о том, что эти цели были реакционны или заведомо неосуществимы. Реальных планов не было и в помине. Дело в том, что ни царь, ни министры не сумели сформулировать будущее «объединенной» Польши после победы над Германией и Австро-Венгрией. Вариантов, включая официальные высказывания Николая II, командующего русской армией великого князя Николая Николаевича, а также министров иностранных дел, хватало, но все они были противоречивы и неопределенны.

В 1916–1917 гг. русские войска захватили изрядный кусок турецкой территории, включая города Трапезунд, Эрзурум, Эрзиджан, Битлис и др. И опять царь, министры и генералы не знали, что с ними делать.

Захватили у Австрии временно Галицию, и опять же вопрос – то ли присоединять её к будущей Польше, то ли делать российской губернией, то ли дать Малороссии автономию и включить в оную Галицию? Как говорится, «лёгкость в мыслях необыкновенная».

А что делать с Проливами после победы? Ещё незабвенный Фёдор Михайлович Достоевский писал: «И ещё раз о том, что Константинополь, рано ли, поздно ли, а должен быть наш».

В ноябре 1914 г. вице-директор МИДа Н.А. Базили составил секретную записку «О наших целях в Проливах». Там говорилось:

«Стратегическое значение Проливов – контроль за прохождением судов из Средиземного моря в Черное и обратно… Проливы – прекрасная оперативная база для действий флота в Средиземном и Черном море…

…Полное разрешение вопроса о Проливах возможно только путем непосредственного утверждения нашей власти на Босфоре и Дарданеллах с частью Эгейских островов и достаточным Hinterland՚ом [прилегающие районы. – А.Ш.], чтобы владение ими было прочным. Только такое решение… – одно соответствует нашей великодержавности, давая нам новое средство к расширению мирового значения нашего отечества».

Любопытно, что уже в ходе войны Англия и Франция пообещали России Константинополь, а сами заключили тайный сепаратный договор, по которому взаимно обещали никаким образом Проливы России не отдавать.

В феврале 1914 г. член Государственного совета П.Н. Дурново подал обширную записку императору Николаю II, где описывались последствия «Великой войны» для Российской империи. Петр Николаевич с 1884 по 1893 г. был директором департамента полиции, а с 22 сентября 1906 г. по 16 апреля 1908 г. – министром внутренних дел. Он лучше, чем кто-либо, представлял ситуацию в России и, наконец, с учётом отставки и возраста мог позволить себе независимые суждения.

Документ сей архиинтересен, и я позволю себе привести из него большие выдержки.

«БУДУЩАЯ АНГЛО-ГЕРМАНСКАЯ ВОЙНА ПРЕВРАТИТСЯ В ВООРУЖЕННОЕ СТОЛКНОВЕНИЕ МЕЖДУ ДВУМЯ ГРУППАМИ ДЕРЖАВ.

Центральным фактором переживаемого нами периода мировой истории является соперничество Англии и Германии. Это соперничество неминуемо должно привести к вооружённой борьбе между ними, исход которой, по всей вероятности, будет смертельным для побежденной стороны. Слишком уж несовместимы интересы этих двух государств, и одновременное великодержавное их существование, рано или поздно, окажется невозможным».