Разумеется, когда я собирала сумку в дорогу, то взяла своих игрушечных помощников с собой. Но уже на корабле, в первую же ночь, убедилась, что они вышли из строя. Причём и те, что были на аккумуляторе, и те, что на батарейках. Не работали, и всё тут. Но это полбеды. Когда мы прилетели, я выяснила, что игрушки теперь мне не помощники — даже с ними не получалось дойти до пика удовольствия. Ни разу! Так что моё напряжение всё копилось и копилось. Единственное, что утешало — ни одна я так мучилась. За завтраком почти все девчонки ёрзали на стульях и пожирали глазами мужчин, попадающих в поле зрения. А вот сегодня я заметила, что нас, страдалиц, осталось всего лишь четверо: я, Летта, Далия и задавака Ева. Значит, остальные нашли способ с этой бедой справиться. Но как? Я тоже хочу! Пожалуй, надо будет этот вопрос задать Грэгу. Пусть помогает. И очень удачно, что как раз сегодня у нас с ним будет беседа. И время удачное — после ужина. Так что можно будет потом сбросить уже напряжение, и расслабиться, никуда не торопясь.

— Алиса, прежде чем мы начнём, я бы хотел прояснить один вопрос, если позволите, — начал Грэг, опередив меня.

— Да, давайте ваш вопрос, — быстрее начнём — быстрее закончим, подумала. Если не дать ему утолить своё любопытство, то в комнате будет уже два нервных человека. Зачем нам лишние сложности?

— Я заметил, что вы, и ещё несколько девушек, нервничаете. Может, я могу вам помочь?

— Даже и не знаю, Грэг, — попыталась не смутиться. — Вопрос больно щепетильный.

— Алиса, поймите, я спрашиваю не из праздного любопытства, — принялся уговаривать меня Грэг. — Я отвечаю за весь отбор и самочувствие девушек, что моральное, что физическое, тоже входит в сферу моих забот. К тому же, не скрою, вы мне приглянулись, и я даже готов побороться за место в вашем круге. Так что прошу, расскажите о вашей проблеме, не стесняясь. Что вас мучает?

— Тотальная нехватка тактильных ощущений, — о, как я завернула! Сама от себя в восторге. И раз уж начала, то скажу всё как есть. Пусть помогает, раз уж предложил. — А ещё — удручает невозможность скинуть напряжение.

— Так, я не совсем понял, — Грэг нахмурился. Может, слишком заумно для него? Что ж попробую объяснить иначе.

— Думаю, вы правильно поняли, Грэг. Мне не хватает прикосновений, объятий и иже с ними, — вот, сказала как есть и жду реакцию.

— А почему вы просто не попросили об этом своего сопровождающего. Он даже массаж может сделать. Это я к вопросу о напряжении, — попытался выкрутиться Грэг.

— Боюсь, такое напряжение, как у меня уже есть, одним массажем снять не выйдет. У него не тот характер, — кажется, Грэг начал что-то подозревать, или до него просто стало доходить, что сладко улыбаюсь я ему не просто так. — А насчёт прикосновений и Торэла… Вот просто представьте, что я попрошу об объятиях и поцелуях, например, вас, Грэг. Что вы обо мне подумаете после такой просьбы?

— Что я вам понравился и это проявление вашей благосклонности, — порочная ухмылка, обосновавшаяся на обычно суровом лице, очень шла Грэгу.

— То есть вы решите, что я обязательно приму вас в свой круг. Так? — маленькое такое уточнение.

— Да, так, — кивнул Грэг.

— А теперь представьте, что я думаю иначе.

Шах и мат. Ухмылка сползает с лица венерианца и её место занимает непонимание.

— Может тогда и секс для вас — не повод для серьёзных отношений? — Грэг кинулся из крайности в крайность. Надо же, как я его зацепила. Видимо он и вправду имеет на меня виды.

— Пока я не искушена в этом виде удовольствий, — о, какой взгляд. Да вы хищник, Грэг. — Мне были доступны лишь некоторые из довольно невинных шалостей. Так что тут я не могу точно ответить. Но, возвращаясь к вопросу с Торэлом. Представили, как бы отреагировал он, на мои приставания, даже с невинными обнимашками?