Он потянулся к моей корзине. Я нахмурилась, пряча её за спину. Глянула на его дружков.

– Неужели в селении не осталось работы, что вы уже днём пьёте?

– А мы разве обязаны с утра до ночи трудиться? – усмехнулся один из парней.

– Нам законы не писаны, и на чужого дядю мы не работаем, – зевнул второй и сделал большой глоток. – Не будь занудой, Рейя.

– И то верно, – продолжал скалиться Боел. – Присоединяйся к нам.

– У меня дела, некогда сидеть, – резанула я и постаралась обойти парня. – Да и тебе стоило бы направиться домой. Небось с ночи гуляете. Мать не потеряла? Ждёт, наверное.

Он подмигнул.

– Мать привыкла. Она невесту в дом ждёт. А я всё за тобой хожу да никак встретить не могу. Ты бегаешь от меня?

Я отступила. Дружки Боела поднялись.

– Так чего ждать? Сейчас мы её за белы ручки и в твои палаты.

– Я согласен, – оскалился Боел. – Все в селении знают, что на тебя кузнец засматривается. Я-то куда лучше кузнеца.

Он ухватил меня за локоть, притягивая к себе. Ведьмовские чары вскипели, окончательно разрывая сдерживающую их спираль клятвы. Колдовство было готово вырваться в полную силу, чтобы защитить меня. Я вовремя спохватилась, отдавая молчаливый приказ: нельзя.

– Отпусти! – прошипела зло.

– А вот и не отпущу, – пропел Боел и постарался ухватить меня за талию. Его дружки рассмеялись.

В это время послышался голос дядьки Карпа. Он был местным пастухом. Видать, коровы были где-то недалеко, а он пришел на наши голоса. Карп остановился в паре шагов от нас и поиграл плетью в руках.

– А я думаю, кто здесь снова буянит. Видимо, давно отец тебя хворостиной не гладил. Боел, ступал бы ты домой.

Дядька Карп отличался крутым нравом. И плевать ему, что перед ним сын старосты.

Боел фыркнул, смотря на меня.

– Повезло. Но не думай, долго бегать не удастся. Моей будешь.

Он скривил губы и, шатающейся походкой, направился к селению. Дружки, прихватив кувшин с брагой, поспешили за ним.

Я посмотрела на дядьку Карпа.

– Спасибо.

Он покачал головой.

– Ох, доведет он до беды. Будь с ним осторожнее, Рейя. Я бы на твоём месте подумал о кузнеце. Одной тебе никак. В этот раз я рядом оказался, в следующий раз может никто не услышать.

Я понимающе кивнула и, ещё раз поблагодарив дядьку Карпа, направилась к дому.

Два дня я находилась рядом с раненым. Он то приходил в себя, то снова проваливался в бессознательное состояние. Но смерть отступила. Я грела ему молоко. Когда он был немного в себе, поила его. Кормила жидкой кашей и читала заклинания силы. На третий день снова направилась в селение: молоко и мука закончились.

– Я вчера в соседнее село на ярмарку ездила, – наливая мне в кувшин, рассказала Хлоя. – Говорят, что в местных лесах рыщет целый отряд инквизиторских ищеек. Уже две ночи в близлежащих деревнях ночуют. Ищут кого-то.

Она покачала головой.

– Как бы к нам не нагрянули. Хотя, чего мы сказать-то можем? У нас беглецов нет. – Она на меня пристально посмотрела. – Ты никого в лесу не встречала?

Я улыбнулась.

– У нас всегда тихо. Если уж река и прибивает, то мертвецов, а они не слишком шумят. Кресты под деревьями – вот всё, что могут найти ищейки, – сказала я, стараясь придать голосу уверенности.

– И то верно, – вздохнула Хлоя. А потом улыбнулась и дала мне с собой сметаны и творога. Я была ей благодарна.

Назад я шла, размышляя.

«Не моего ли беглеца ищут? А если его? След на берегу я хорошо спрятала, не то что ищейка, зверь лесной не отыщет. Но нехорошо, что его ищут. А его ли? С другой стороны, таких совпадений не бывает. Кто же он, если на его поиски направили инквизиторских ищеек? Судя по силе, колдун он мощный. Но настолько ли, чтобы отправлять за ним отряд?»