– Проиграю? – изумился Бенц. – А зачем мне это надо?

Лита отрезала пол-лепешки, положила сверху кусок колбасы, два перышка лука – и подала капитану.

Тот принял угощение с учтивым кивком и сказал:

– Кстати о деньгах. Мы же еще плату не обговорили. Кто сколько получал у капитана Джанстена?.. Ох, у нас же кружек нет! Пошлем к хозяину за посудой или пустим бутылку по кругу?

Затевающийся разговор касался всех. Бежать за кружками не хотелось никому, даже юнгу пожалели, а потому погонщик ответил за весь экипаж: мол, если капитан не брезгует пить с командой, то можно и по кругу бутылочку отправить. И кивнул боцману. Тот ударом в дно вышиб пробку и протянул бутылку капитану.

Бенц дожевал колбасу, запил вином, передал бутылку сидящей рядом Лите и спросил боцмана:

– Ну и как вы с Джанстеном уславливались?

Хаанс ответил обстоятельно:

– В рейсе кормежка за счет капитана, а в порту – кто как хочет. Кто деньги бережет, те могут и в порту нашу корабельную сухомятку жевать.

Дик Бенц солидно кивнул, принимая условие.

– Теперь деньги, – продолжал боцман. – Во-первых, каждому его доля в выручке. Обычная, какая в Торговом уставе обозначена.

Дик вновь кивнул, даже взглядом не выдав своей неопытности. Конечно, он знал, что небоходы на борту частного грузовоза получают втрое меньше, чем в экипаже королевского судна, зато имеют право на долю в прибыли. А вот какова эта доля – Дик не знал. Впрочем, какая сейчас разница? Все равно Торговый устав придется прочесть, и очень внимательно…

– Матросы на «Облачном коне» получали по коронету в месяц, а я, боцман, – полтора. Юнге в месяц платили десять делеров.

– Я получал восемнадцать делеров, – влез с уточнением наивный Филин. – Капитан Джанстен сказал: «Да у меня руки отсохнут, если я буду илву платить, как человеку».

Мара метнула на него свирепый взгляд: мол, кто тебя, дурака, спрашивал?

– Виноват, – поправился боцман. – Филину платили на два делера меньше. Хотя он плотник, каких и на королевском флоте не сыщешь.

– У меня руки не отсохнут, – щедро ответил капитан. – Коронет так коронет. Дальше давай.

– Пастушка получала два коронета, погонщики – по три.

– Погонщики? Их было двое?

– Двое, но один удрал с капитаном.

– Ну, вроде про всех знаю… о, прошу прощения, сеорета… то есть мы повара забыли. Как всем матросам, коронет?

– Нет, – ответила Лита безмятежно, – я получала три с половиной коронета в месяц.

Команда притихла, ожидая капитанского вопроса. Но Дик ответил легко и просто:

– Принято, три с половиной.

Леташи переглянулись, а Отец с тревогой подумал, что им предстоит многое узнать об этом мальчишке, который взялся ими командовать.

Тем временем капитан доел лепешку и перевел разговор на другое:

– Я в игорном доме не весь день сидел. Бродил по городу, беседовал с людьми. Все один к одному сходится: корабль ваш спалили по приказу эдона Манвела ду Венчуэрры.

Леташи изобразили вежливое внимание. Не скажешь ведь капитану: «Тоже мне, открыл дорогу до столицы! Да об этом весь город говорит…»

– Об этом весь город говорит, – озвучил Бенц мысли своего экипажа, – а я нашел очевидца.

Внимание команды стало искренним и острым.

– Этот очевидец для суда не годится, – разочаровал леташей капитан. – Мальчишке десять лет, к тому же отец ему велел намертво забыть все увиденное. Но монетки хорошо освежают память.

– Ну и чем нам это поможет? – не понял Хаанс.

– А тебе не интересно, кто именно спалил твой корабль? – обернулся к нему Бенц. – Не сам же эдон Манвел подошел к «Облачному коню» на лодке и послал на палубу две зажигательные стрелы!