После этого моего кивка я вновь пережила наше единение. Его взгляд моментально изменился, из внимательного и делового превратился в расплавленную лаву. Я говорила, что возбуждена? Так вот, от его горящего взгляда я воспламенилась так, что теперь его огонь поглощал меня целиком и полностью. Я совершенно не нуждалась в предварительных ласках, я нуждалась в нем, в том освобождении от своих чувственных желаний, что стали пыткой. И только он мог мне помочь.

Тем, что согласилась, я позволила не только ему прикоснуться к себе, но и дурману взять верх, отдалась на волю инстинктов. В этот раз они победили.

Очень скоро я почувствовала тяжесть мужчины, назвавшийся мужем, он жадно целовал меня и рассматривал, а потом плавно и мягко вошел. Неглубоко. Вздувшиеся вены на руках и шее, мое нетерпение, но он замирает на секунду. От резкого толчка я неожиданно испытываю острую боль, и невольно по щеке скатывается слезинка.

Я удивлена. Что? Опять? Но мужчина не дает задуматься. Легкое движение, и я чувствую, как внутри теплом разливается удовольствие. Мужчина слизнул соленую капельку и продолжил двигаться, то размеренно и глубоко, то быстро, с силой. Он будто тормозил сам себя, тяжело дыша и смотря на меня диким взглядом. Я помню муку на его лице, и то, как сама сгорала под его напором. Невыносимое удовольствие волнами поглощало мое тело при каждом движении. Пока плотину не прорвало, кажется, я кричала, а внутри все пульсировало и сжималось. Мужчина продолжал свои неистовые движения, не давая мне остыть.

— У нашей расы есть особенность.

Он выскользнул из меня, развернул к себе спиной и поставил на четвереньки.

— Мы отдаем избраннице свой юир.

Он вошел резко и глубоко. Удовольствие острой иглой пронзило тело. Приходилось крепко держаться, чтобы не упасть под яростным натиском.

— Юир — это наша суть. В результате эволюции природа сделала так что, попадая в тело женщины, оболочка юира распадается и гены крылатого народа встраиваются в ген существа любой расы.

Мужчина вновь ускорился. Я почти ничего не слышала от стука собственного сердца в ушах, от ярких вспышек телесного восторга. Кажется, меня сразил оргазм, который никак не прекращался.

— Ты такая узенькая и мягкая, так упруго сжимаешься, что сил нет терпеть. Но ужасно хочется продлить наше единение.

Муж резко покинул мое тело, крепко обнял со спины и боком повалился на кровать, увлекая и меня.

— Хочу видеть твои глаза.

Меня еще била дрожь, пережитого удовольствия и теперь ощущения в теле были такими, что не хотелось продолжения, и в то же время возбуждение бурлило и требовало продлить сладкие муки.

— Нет, — определилась я, потакать искусственно вызванному желанию не буду.

— Прости, но я должен продолжить. Юир три раза подряд образуется в нашем теле, и ты должна принять его в три физиологических отверстия.

“Отверстия” — слово-то какое, мысленно кривилась я, понимая, что не в себе и противостоять желаниям собственного тела не в состоянии. И только после задохнулась от осознания, что мне предстоит. Вновь хотелось отказаться, но мужчина, предвидя новое “нет”, умопомрачительно поцеловал, сминая сопротивление. Жадный поцелуй, его тихий мучительный стон, будто он оторваться от меня не в силах. Страсть захватывает нас обоих, и я раскрываюсь для него.

Только мужчина медлит, его руки гуляют по телу, касаются грудей, ласкают вершинки, взрывая все рецепторы, заставляя выгибаться, трепетать и ждать большего. Большие, горячие ладони скользят по животу на лобок и ниже. Осторожные прикосновения к мягкой возбужденной плоти и я вновь на грани, готовая сорваться в пропасть чувственного наслаждения в следующее мгновение. Однако вместо сладких касаний легкий холодок и вот он сменяется бархатистой твердостью, мягко скользит вдоль складочек. Мы вместе задыхаемся от полноты чувственных ощущений. Глубокое проникновение, жадные движения, мы почти у пика, и он вновь покидает лоно, заставляя хныкать от неудовлетворенности.