— Дай-ка проверю температуру, — тут же отозвался Ланс тоном заботливого дядюшки.

Крепкие ладони легли на ее плечи, вдавливая в сиденье — не дернуться. Ланс склонился к ней и, прежде чем Тиль поняла, что он собирается делать, нежно поцеловал в лоб.

— Прохладный, — кивнул он, как ни в чем ни бывало садясь на соседний стул.

Тиль бросила на него испепеляющий взгляд сквозь розовые стекла очков. Поцелуй на лбу горел, как клеймо Рема.

— Так радостно видеть, что у вас действительно теплые, родственные отношения, — умилилась Петра. — В пансионе есть и девочки из полных семей, но, в основном, сироты. Все, о чем я мечтаю — чтобы однажды мои малышки обрели близких людей. Семью. Я стараюсь дать им это. Но иногда стены, которыми они себя окружили, слишком высоки.

— Трудные подростки? — спросил Ланс.

— Дети все чудесные, — улыбнулась Петра. — Чистые, невинные души. Просто к некоторым нужен особый подход, — она глянула на Тиль и, заметив ее коленки, воскликнула: — Матильда, девочка моя, почему у тебя голые ноги?

— Обляпалась мороженым в кафе, клубничным. Такая сладкоежка! — ответил вместо нее Ланс и очаровательно улыбнулся, так что на щеках обозначились ямочки. Директриса тут же поплыла, как то самое мороженое на солнце, улыбнулась ему в ответ.

— Вот план занятий, — протянула она Лансу синюю папку, — там и расписание занятий для Матильды. Вы наверняка устали с дороги, — спохватилась она. — Я подготовила для вас семейные апартаменты в преподавательском крыле: две спальни, гостиная, ванная...

— Мы будем жить вместе? — уточнила Матильда.

— Обычно дети преподавателей и персонала живут с родителями, но, если хочешь, для тебя есть место в ученической части, — предложила Петра, и Тиль благодарно кивнула.

— Матильда, ты уверена? — с нажимом спросил Ланс.

— Конечно, так будет лучше, — подхватила директриса. — Она быстрее вольется в коллектив, в конце учебного года это не так-то просто. У нас отличные комнаты всего на пять человек, у каждой девочки своя кровать и тумбочка.

Тиль боковым зрением увидела, как на лице Ланса расцветает ухмылка.

— Ты найдешь себе подружек, — обрадовала Матильду Петра. — Станете секретничать перед сном, обсуждать учителей…

— Если это желание Матильды, я не против, конечно, — елейным голосом сообщил Ланс, состряпав скорбное выражение лица — ни дать, ни взять любящий дядя, терпеливо сносящий капризы сумасбродной племянницы.

— Будете красить друг другу ногти, — с энтузиазмом продолжила Петра, — петь песни. В нашем пансионе царит теплая, дружеская атмосфера, и каждая девочка может быть уверена, что ее не оставят одну ни на секунду…

— Убедили, — вздохнула Матильда. — Поживу с дядей.

Ланс довольно улыбнулся, приобнял ее за плечи, а второй рукой потрепал волосы на макушке, отчего Тиль тут же захотелось его стукнуть.

— Ульрих! — напомнила она, сбрасывая его руку с плеча. — Дядин помощник, — пояснила для Петры.

— Ах да! — спохватился Ланс. — Ульрих… Возможно, у вас найдется для него местечко. Он, по правде сказать, умственно отсталый, да и страшен как смертный грех…

— Ульрих добрый, трудолюбивый, очень сильный… — возмутилась Тиль.

— Немой, — добавил Ланс. — Мычит как телок — и все. Но я чувствую за него ответственность. Долгая история.

— Что ж, пожалуй, я найду для него работу, — задумалась директриса. — На острове есть развалины замка. Им больше тысячи лет, и, возможно, они имеют историческую ценность, хотя как по мне — лучше бы их разобрали до камешка.

— Город и так построен из его стен, — прозорливо заметил Ланс. — Грубые серые плиты с зернистыми вкраплениями черного. Половина домов сложена из таких. Как и стены, окружающие пансион.