Зря ее родители дали Ольге имя со скандинавскими корнями… Во-первых, это не очень принято. Во-вторых, Борислав верил, такое имя способно притянуть беду: ты выпадаешь из эгрегора родных богов и остаешься без защиты. В итоге, именно это с сестрой и произошло. И следов не сыскать! Борислав залпом выпил янтарный напиток, извлеченный из бара, пытаясь снять напряжение. Такое ощущение, что расследование специально тормозится. Верховный волхв не удивился бы, что за нерасторопностью спецслужб стоит великий князь, который ждет, когда Борислав придет к нему на поклон.

Хотя не факт… Если Ольгу принесли в жертву, следы отыскать трудно, почти невозможно. Официально жертвоприношения запретили двадцать лет назад, нынешняя молодежь не помнит, как это было. Но в провинции, нет-нет, но исчезали случайные путники и заезжие гости – чужих не жалко. Ольга отправилась в командировку, два дня была на связи, а после пропала. Даже записку сестра не утрудилась оставить и Владу ничего не сказала, что куда-то собирается.

Напиток плохо помогал. Впрочем, ничего удивительного: когда Борислав психовал, нужно было что-то покрепче, чтобы успокоиться. Волхв открыл бар и заглянул в него, затем посмотрел на часы – уже два ночи. Он закрыл бар: надо быть в форме. Борислав набрал в мессенджере сообщение Пострелу, чтобы тот с утра связался со служителями Велеса – волхвы бога подземного мира могли помочь Ольге уйти в ирий. Несмотря на поздний час, Пострел не спал – ответ пришел немедленно. Не зря Борислав выбрал именно его в помощники – человека, далекого от служения богам: лучшего администратора он не знал.

– Мальчишку нашли, – Зимородок вырос за спиной великого князя бесшумно, и Ярослав вздрогнул от неожиданности.

– Что с ним?

Зимородок пожал плечами:

– Все в порядке. Где-то пропадал, потом сам вышел к лагерю.

– Столько времени на морозе? – Ярослав посмотрел секретарю прямо в глаза. – Когда действие препарата давно закончилось?

Зимородок развел руками:

– Пока больше ничего, Ярослав Святославович. Что там было, никто не знает. Это же обряд.

– Что обряд – без тебя знаю, – великий князь повысил голос. – Борислав всех на уши поставил, несколько отрядов поисковиков из Москвы выехало… Почему он не погиб? – Ярослав задал вопрос самому себе. – Не нравится мне это.

Зимородок деликатно промолчал: он знал, что в некоторые моменты князя лучше не беспокоить.

– У меня нет наследника, – безэмоционально произнес Ярослав. – Несправедливо, что у Луготиница – есть.

– Он не родной, – напомнил Зимородок.

– Ты веришь? – недобро прищурившись, спросил князь. – Что его сестра усыновила мальчишку как раз через девять месяцев после Ярилиного дня, в котором Борислав принимал участие? Наверняка, мальчишка – его сын.

– Мы не можем этого знать, – лицо Зимородка лучилось добродушием.

– А знать надо бы, – с нажимом сказал Ярослав: – обет безбрачия.

– Обеты он принял позже, – Зимородок не спорил, лишь указывал на обстоятельства, но великий князь перебил: – У волхва Ящера детей быть не может, а значит… – он не договорил, мысль и так была ясна: под этим предлогом можно сместить Борислава.

– Сведения о генетическом коде… – намекнул секретарь.

В восемнадцать лет Ярилины дети узнавали, кто их родные отцы и матери, а также братья и сестры. Это делалось с простой целью: не допустить близкородственные связи. Родители могли отказаться от знакомства, но обычно родственники соглашались на встречу – это ни к чему не обязывало, хотя большинство после поддерживало отношения – у многих были родные и приемные родители.